Когда трудно быть мамой

С усилием толкаю детскую коляску - застряла в разломе битых плит, которыми много лет тому уже как была вымощена эта старая тенистая малолюдная улица. Заплаканная, бегу от людских глаз, потому что нисколько не соответствую общепринятому облику счастливого материнства - ни внешне, ни внутренне. Но и здесь, наедине со своими безрадостными мыслями и чувствами ощущаю я свою неуместность, бессмысленность своего теперешнего положения. Сизифов труд! С усилием толкаю детскую коляску - застряла в разломе битых плит, которыми много лет тому уже как была вымощена эта старая тенистая малолюдная улица. Заплаканная, бегу от людских глаз, потому что нисколько не соответствую общепринятому облику счастливого материнства - ни внешне, ни внутренне. Но и здесь, наедине со своими безрадостными мыслями и чувствами ощущаю я свою неуместность, бессмысленность своего теперешнего положения. Сизифов труд! _Тупое подчинение неизбежному. Именно так воспринималась мной счастливая для многих обязанность - воспитание малыша. До последнего я не верила, что вообще сумею родить его. Этот ребеночек долго у меня не получался. Внематочная беременность, бесплодные месяцы "супружеских обязанностей", не приводящие к зачатию, выкидыши - череда неудач убедили меня в неизбежности неблагополучного исхода. К этому же неутешительному выводу склоняло меня и не проходящее чувство вины - папа моего будущего ребенка ушел из семьи. Ушел от молодой жены-красавицы и прелестной дочурки. Ушел ко мне - женщине на семь лет старше его, потрепанной жизнью матери-одиночке. Помню, как я была рада тому, что этот молодой, умный, красивый мужчина властно взял в руки мою беспутную жизнь. Помню, как хорошо было нам на работе, ведь мы занимались общим делом и с полуслова понимали друг друга. Помню, как шли пешком с работы домой мы вдоль берега водохранилища и не могли наговориться, насмотреться друг на друга, с сожалением расставались у моего подъезда. Помню, как тепло грел меня его взгляд сквозь неприступные окна инфекционного отделения, где больше месяца пролежала я со своей малышкой-дочерью, скучая по свободе. Там у этих окон я и ощутила, что и в самом деле дорога этому человеку. Там и решилась вопреки всему ответить ему взаимностью. Помню, как прибегала ко мне туда же его юная жена, как неприкаянно ходила она у этих самых окон, желая узнать, что же манит сюда ежедневно ее мужа. Помню, как докучала мне бесконечными телефонными звонками и посещениями потом - эта несчастная, потерянная женщина. Рассказывала о своей не сложившейся жизни. О том, что, в сущности, и не была счастлива никогда с этим человеком. О, горе мне, горе, прислушаться бы мне тогда к словам этой женщины, не заноситься бы кичливо в своем мимолетном счастье, не думать сквозь поток ее слов и слез: "Что же ты, голубушка, не радуешься разрыву с ним, коль он такой плохой? Найдешь еще другого, с которым тебе будет хорошо". Помню, как просила она меня, а потом и настаивала сердито, чтобы гнала я его, не привечала. На что отвечала я тогда, как мне казалось на тот момент справедливо, что не могу я так поступить с человеком, который не сделал мне ничего плохого. О, знать бы мне, что не пройдет и шести лет, и теперь уже я буду надоедать звонками другой счастливице, жалуясь на судьбу, прорываясь плачем сквозь ее звонкий счастливый голос, восторженно восклицающий, что такого мужчину разлюбить невозможно. Да и будет мне на что жаловаться, мне - 36-летней разбитой болезнями и неверием в счастливую судьбу одинокой мамаше двух детишек: один из них, мальчишечка, совсем маленький, сердито цепляющийся за жизнь, вот он - перед моими глазами, застланными покаянными слезами. Помню, как радовалась я, пережив тяжелую беременность, родив, наконец, это маленькое существо, с трудом верила в случившееся, ожидая подвоха. Неужели, робко думалось мне, обрела я это самое "настоящее" семейное счастье? Все теперь у меня было, всем, казалось, угодила любимому мужу. Точно как в сказке - "родила богатыря"! Но не напрасно я тревожилась - через три дня выяснилось, что "богатырь" мой серьезно болен, и неизвестно, сколько еще времени мне предстоит с ним провести в казенных стенах различных лечебниц. Сколько горьких мыслей передумала я тогда в роддоме, бессонными ночами глядя на это беспомощное тельце, признаюсь, подумывала и о малодушном отказе. Ребенок-инвалид - он ли не очевидное доказательство неправедной жизни? Сколько лет вырвет из жизни моей тяжкий уход за немощным существом? Моя доченька - первоклассница! Смогу ли я ей уделять то внимание, какое ей сейчас так необходимо, ведь и так отдалили нас друг от друга месяцы болезненной беременности? А главное - эта беспомощность перед роком и совершенное понимание справедливости происходящего! Но горько то как! И не то, чтобы жить не хочется, нет, уже не юная я максималистка, так остро ставить вопрос, просто ни в чем не находится удовольствие, ни в еде, ни в питье, ни во сне, ни в чем-нибудь другом столь же естественном, человеческом. Двуногая заезженная кляча! Вот кем я себя ощущала, услышав в первый раз этот женский, кокетливый голос, попросивший к телефону моего мужа. Помню, как я разревелась тогда, впервые почувствовав, что это оно - незатейливое начало финала моей семейной жизни. А потом во весь экран развернулся безобразный мыльный сериал пылкого романа моего мужа, с нетерпеливыми звонками, писком бесконечно передаваемых sms-ок, мечтательным игнорированием им всего происходящего дома и, наконец, известие о его скором отъезде - все такое нереальное, гротескное, совершено неуместное… С усилием толкаю застрявшую коляску. Старая улица, и плиты старые, рассыпающиеся, по которым ежедневно в одно и то же время в коляске я прогуливаю своего малыша. Позади тяжелые дни в роддоме, стационары, обследования и анализы, больная спина и груда не глаженых пеленок дома, давно пропало молоко в груди, избавив от необходимости бесконечного сцеживания, усиленного питья и диетического питания. Уже выработался строгий режим ухода за ребенком - сон, кормление, лечение, прогулка - все доведено до автоматизма. Дочь - школа, обед, музыкальная школа, уроки. Все, как и должно быть. Только по-прежнему я гуляю с коляской по этой безлюдной улице, потому что не похожа на жизнерадостную счастливую маму, часто плачу._Комментарий социопсихолога: ЖЕНСКАЯ ДОЛЯ**_Что может быть действительно страшнее участи матери, прикованной к ребенку-инвалиду? Даже - спаси Господь и сохрани! - смерть новорожденного или малыша со временем отодвигается все дальше и дальше, и эта рана не кровоточит ежедневно, когда видишь перед собой свою кровиночку, которая жива только благодаря силе твоей любви. Перед женщинами, несущими такой крест, можно только преклоняться. Что же касается поведения так называемого "отца"… Мужчина с легкостью необыкновенной уходит и от прелестной молодой жены с очаровательной дочуркой, и от замотанной, изнемогающей от усталости и болезни ребенка женщины. Несомненно, уйдет и от третьей, и от четвертой, потому что такой тип мужчин находится в "вечном поиске" и нужно быть невероятно сильной женщиной, чтобы удержать его. Да и то - вряд ли… Что можно тут сказать, что можно посоветовать? Только одно: не казнить себя мифической "расплатой" за предыдущую разбитую семью. Даже если бы Ваш малыш был само совершенство, вряд ли это удержало бы рядом с Вами его отца. Ведь не удержала же "прелестная дочурка". Нет, могу дать совет только остальным женщинам, которые, возможно, попадут в подобную ситуацию: не стоит гордиться тем, что легко и изящно увели мужчину из семьи. Чем легче он решается на такой поступок, тем больше вероятность того, что он и от вас уйдет тем же пружинистым спортивным шагом навстречу новой любви и новой семье. И уж тем более бесполезно (особенно, если вы это сами пережили) звонить его новой пассии и о чем-то там умолять. Вас ведь умоляли, правда? Но вы не верили, что ваша любовь тоже уязвима. Увы… Но женщины - странные, совершенно особенные существа, и вопреки очевидной логике событий свято верят в то, что уж "со мной-то ничего подобного произойти не может". Может. Мужья уходят от писаных красавиц, ангелов добродетели, гениев домашнего очага - от всех. И страховки от этого процесса нет. Прочитайте две-три биографии знаменитых женщин, все они были глубоко несчастны в семейной жизни. В лучшем случае, просто не были счастливы. А ведь как хочется, чтобы все было хорошо! Но хочется-то всем…. Светлана БЕСТУЖЕВА-ЛАДА социопсихолог.**_