ПОЭТИЧЕСКИЕ СТРАСТИ

КЛЮЧИ К ЖИЗНИ

Воздушный шарик

Привязанный к руке воздушный шарик –
И радость, и восторг, и детский смех
В мальчишеской Душе. И губы улыбались..
Мальчишке было-то всего пять лет.

Но ветра вдруг порыв: разрыв соединенья
Твоей души и счастья...Болезненный разрыв в тебе...
Ведь шарик улетал, обледененье
Оставив в сердце и твоей руке.

Ты синь невинных глаз уставил в эту даль,
А шарик твой воздушный превращался в пустоту..
Но пустота ли это? И вдруг ты понял: “Нет, не жаль!”
Ты боль потери перевел в свет радости, в мечту...

“Мой улетевший шарик – Птица и она летит домой....”
Боль сердца отпустила, слезы высохли:
Они из детских глаз всего лишь миг лились рекой...
И радость, и покой тебя объяли...

Так и в нашей взрослой жизни происходит,
Что самый близкий человек, привязанный к Судьбе,
Любимый, дорогой, родной... Он вдруг уходит...
И сразу мысль: “За что? Разрыв навек? Разрыв во мне?”.

Что ж в самом деле происходит?
А просто ветром Жизни унесло или в мир иной,
Иль в небо....твой самый дорогой
Как в детстве...Помнишь? Твой и мой
Большой красивый наш Воздушный шарик...

***

Ты пустоту заполни тишиной
Воспоминаний радостных: Душу не бередят.
И в Книге Памяти звенящею строкой,
На Сердце запиши: не Навсегда уходят!

Твой Друг, Любимая и Мать... Они не в Никуда,
Куда-то далеко иль в небо Птицей улетели.
От Веры этой легче жить, любить.. Тогда
Привязанности глубины искать, при этом не боясь потери.

Ведь Одиночество или Поверхностность -- не выход,
А уход все в ту же Пустоту...
И нужен ли тебе такой расход Души? Скажи себе:
“Все, Господи, приму!”...И будет легче и тебе....и мне...

Сестра

Сестра некровная, по Вере и по Духу.
Что крепче может быть духовного родства?
Я нежно прикоснусь губами к уху
И прошепчу: “Сестра, любимая моя”.

И эта близость без надрыва:
Она не требует счетов.
Часы бесед, часы разрыва:
Дверь не закрыта на засов.

Тебе могла я подарить
Цветы со всех земных лугов.
К ногам твоим могла я положить
Плоды и всех земных даров.

Но нужен ли тебе сей дар?
Я лучше Бога тихо попрошу,
Чтоб в сердце вспыхнул как Пожар
Огонь от слов: “Я так тебя люблю!”

Чтоб счастье охватило вдруг,
И разорвался в миг и навсегда
Отчаянья порочный круг.
И не смыкался больше никогда.

Я с нежностью коснусь твоей руки
Без слов, лишь взглядом одарю.
Я с нежностью коснусь твоей Души.
Без рук ее любовью обниму.

Армия

Воспоминание об армии не сладко.
Я загляну туда укратко.
Я вижу: чутко спит казарма.
И сняться: дом родной, любимая и мама.

Но полминуты до подъема:
В мозгу: как ток через разъемы:
И нерв натянут словно струны
И мышцы тела как пружины.

Распахнуты глаза: зрачки как яма.
Взрыв света ламп: и крик по всей казарме:
“Рота, подъем!” И вот опять
Ходить в строю, стрелять и защищать...

И снова вечер: в койку ты опять,
Идешь, чтоб повторять
Урок-круговорот армейской драмы.
Сон: крыльцо, глаза любимой, мамы..
Обрывки сна: провал объема...
За полминуты до подъема.

Имя

Имя: льдинка на губах.
Счастье в нем и горе.
Имя: пламя на щеках:
Имя: буря в море.

Имя воздуха глоток,
Имя – заклинанье.
Сердца вверх и вниз рывок.
Слез напоминанье.

Имя – нежности цветок.
Мир сплошных сомнений.
Имя – гордости упрек.
Взмах поползновений

Внутрь, куда ведут следы
Болей и потерь.
Имя – близость Ты и Вы.
Вздохами измерь.

После “да” тот час же “нет”.
Рядом...Вдруг исчез.
Открываешь настежь дверь:
На Душе – порез.

Как, скажи, тебя назвать?
Может окрестить
Заново и наново?
А может опустить.

***

Рыцарь, на часах не стой,
Выдай мне пароль.
Мне, ведь я совсем не Боль,
Пустоты мечты.

Я – не та стрела в лицо,
В сердце – зубья вил.
Песнь твоя.. услышь ее.
В ней так много сил.

Моя душа светла, легка..
Сокрыта, тайна, вечна.
Твоя же похожа на Огонь.
Ее, покажется, вдруг тронь.

И путь откроешь Млечный.
К тебе по звездам, по мостам,
Сожженным, бесконечным.
И по пустующим домам.

Зачем? Лечить, лекарство жизни пить
Ох, горьки те лекарства...
Но сладок привкус на губах,
Как поцелуя след.
Его я видела во сне.
Проснулась...Божий свет.

Убийственность бездны

Не смотри в эту бездну.
Она без дна,
Искушает, способна
Свести с ума.

Она шепчет во тьме:
“Я люблю тебя,
Коль не прыгнешь в меня,
Я убью себя”.

Ты не верь ей,
Она совсем без дна,
Не дари ей ночей,
Не дари ей себя.

Ты на встречу Солнцу
Открой глаза,
Оно там на верху:
По щеке – слеза.

Ты к нему, а не к ней
Прикоснись, возьмись,
Ухватись за лучи
Доброты, Любви...

***

И вперед, а не вниз,
Глядя вверх и ввысь,
Ничего не боясь,
Только ввысь... Иди!

Возвращение

Тебе, вернувшемуся Домой
через сотни миллионов лет,
посвящаю

Ожидание – хуже разлуки,
Ожидание – хуже Конца...
Опускаю бессильные руки:
Выхожу ожидать у крыльца

Мы не виделись сотни столетий,
Разделяли нас сотни веков.
Боль хлестала ударами плети,
Не щадя ни щеки, ни висков.

На лица ложились морщины.
На Души – осколки стекла.
Я искала в других причины,
Убивая в себе тебя.

Я хотела услышать Голос,
Я хотела увидеть Глаза,
Ощутить под руками Волос.
По щекам – ручейками Слеза.

Я молилась о будущей Встрече,
В тишине каждый день звала,
Целовала глаза нашей дочке,
Чтобы помнить твои глаза.

Хоронила тебя, воскресая.
Воскресала, храня себя.
И в чужую любовь убегая,
Согревала чужие Сердца.

Я тянула руки навстречу,
Ошибалась, дарила, рвала,
И боялась, а вдруг не замечу,
Не узнаю в толпе Тебя.

Я впадала в любовь.
Мне казалось, что смогу так забыть тебя.
Не Любовь это была, казалось,
Обмануть я пыталась себя.

Я молилась тихонько Богу,
Защищала Молитвой тебя.
Я хотела найти Дорогу,
Сохранить в Чистоте себя.

И вот ты как будто бы рядом,
Ощущаю, закрыв глаза,
Как Душу согреваешь взглядом..
Почему ж на щеке слеза?

Почему же так сильно больно?
Потому, что так больно тебе.
Что же делать? Может довольно
Нам искать Причины в себе.

Нас совсем немного осталось
Разобраться: вместе иль врозь?
Вот Судьба нам с тобой досталась,
То ли песню петь, толь выть всерьез.

Обниму, рассмеюсь, заплачу,
Убегу, засну, разобьюсь,
Поднимусь, взлечу, растрачу
Всю Душу: ничего не Боюсь.

Ты не бойся, крылья расправив,
Подарить мне свою Душу:
Прямо к Вере вместе направив,
Я тебе и о ней расскажу...

Лучик-ключик

Отломлю от солнца лучик:
Подарю тебе, наверно,
Этот лучик, словно ключик:
Дверь откроется мгновенно.

Дверь ведет в мой белый домик:
Ясен, чист и бесприютен.
Домик тот стоит как гномик
Посреди лесов дремучих.

Окошки смотрят прямо в небо,
Вместо занавесок – облачка.
Никогда в дому таком ты не был,
Таких домов не видел никогда.

На столе стоят рядочком
Свечки, крестик, образа...
За столом сидят цепочкой
Люди: смотрят на меня.

В их глазах немая просьба:
Накорми, согрей, одень!
Не могу сказать я: “Вон бы
Вы пошли...Такой ведь день!

Посмотрите вы в окошки:
В небе птицы словно крошки...
Солнц на небе: трудно счесть..
Ну, а вы все: есть да есть...”

Что ж пойду скорей к плите я,
Напеку я пирожков,
Накормлю и обогрею,
Лишь хватило бы кусков...

Сколько вас в цепочке этой?
Лиц не вижу: только рты...
Разевают как кукушки:
Ненасытность пустоты...

“Что еще?--спрошу сердито --
Животы не надорвали?”.
Вдруг глаза: совсем живые.
Рот закрыт: одни глаза...

В них читаю: “Я не этого
Хотел бы...Очень я хочу тебя..
“Съесть?” – кричу, давясь я смехом.
“Нет... понять!”... “Понять? Меня?

Ту, что прячется за мехом
Смеха, грусти, бытия?”
А глаза все смотрят глубже,
Раздевают до нага..

"Господи! -- взмолилась - Ну, же
Прекрати! Оставь меня!”

Я сама, если захочешь
Все сложу к твоим ногам..
Обнажусь душой.. Пристроишь
Ты ее к своим крылам?”

“Что я Ангел..?”. “Нет?”, “Не знаю..”
“Ну, а я ?”. “Ты –Человек”.
“Видно, снова умираю,
Чтоб воскреснуть через век?”

“Глянь на стол: свеча не гаснет,
Не погаснешь никогда...”
Кто же ты, мой принц прекрасный?
Не тебе ли я вручила ключик-лучик...навсегда!

Что Марина напела Марине

Имя твое, Марина,
Вкус моря: соль и горечь.
Имя твое, Марина,
Вкус горя: его же и смыла

Волнами, цвета неба,
Волнами, тайного цвета.
И нет на земле иного.
А море бывает разным..

То набежит волною
Грозной, седой и властной.
То обоймет водою –
Брызгами ласки страстной.

Кто же поймет Марину?
Тщетно искать ответа!
Надо любить, как море,
Искренне и беззаветно..

И, если на море волны
Гремят, громадой пугая,
То будет море иное:
Лазурь разольется такая...

Что душу тебе успокоит
И ноги негой омоет.

Нельзя не любить такую:
Глубокую, сильную, ясную.
Тщета искать и другую!

И, если у вас утраты
Как волны: одна за одною,
Бегите скорее к морю,
И крылья души расправьте,
И чайкой взмойте над горем.

Не льстите пред морем, не надо.
Оно ведь имеет уши.
Услышит: где ложь, а где правда.
У моря ведь есть и души
Иные...Оно схоронило их
В самом глубоком месте.

Те души – как сотни жемчужин.
Все в раковины сокрыты.
Марина! Она же Море,
Сокрой и мою ты Душу.

Последний взгляд

Я слезами душу омою,
Смою все: печаль и надежду.
Только взглядом тебя удостою:
Самым долгим и самым нежным.

Прямо в сердце ударил невольно
Кулаками слов жестоких.
Боли этой с меня довольно,
Этих ран на Душе глубоких.

Видно я ошибалась жестоко,
Что смогу приподнять эту тяжесть.
Что ж, бреди теперь одиноко,
Не такая большая я важность.

Для тебя ничего не стоят
Моих крыльев размах полета.
Пустота тебя удостоит,
Глубина пустоты излета.

Тщусь тебя я вернуть к тебе же.
Безнадежная эта тщетность.
Тщусь себя я вернуть к надежде.
Безнадежная эта верность

Верность, тщетность...Какая глупость
Отдавать себя глыбе льдины.
Не хватает ей лишь половины,
Одолеть духовную тупость.

Острота последнего взгляда
Разрезает сердце на части.
Зашиваю дырявость наряда:
Не хватило Духовной Власти.

Мне осталось последнее дело,
Оказать последнюю милость:
Убежать в свою неизбежность,
Спрятать голос в пещеру тела.

Я войду в свой Храм душевный,
И свечу загашу воздыханьем.
Хладнокровный и безнадежный
Этот вздох. Он как вздох последний.

Помолюсь я тихонько Богу,
Не в моей это было власти
Причастить тебя к Свету Веры,
Примирить тебя с этим Причастием.

Я вверяю судьбу всем, кто Свыше,
Я смиряю в себе Гордыню,
Не ко мне ты теперь причастен:
Бог с тобою! Его Власть превыше...

Суд над Любовью

За Нелюбовь, как впрочем, и Любовь
Не судят, не рядят, а я вот осуждаю...
Натягиваю мантию Судьи: мой Суд идет.
Самой себе, своей Любви я Приговор читаю.

Итак, осуждена на Нелюбовь:
Любовь во мне уж трижды умирала:
Молилась, верила, надеялась и вновь
С Лугов Мечты запретные цветы срывала.

Срывалась в Пропасть: по ночам стихи писала.
Так я поэму о своей Любви и Нежности слагала.
Я Музу: робкую сестру мою к себе в бессонницу впускала.
Брала листки Души: строка к строке я о Любви слова писала.

Не пасть на Дно Отчаяния мне помогала
Лишь Вера настоящая: бессмертный Божий Дар
Но не подарок был Любовь. Ее сама украла
С самих Небес: не замолить Грехов. И вот удар.

Что грозным Судьею, то есть мною,
Моя Любовь осуждена на Нелюбовь.
Теперь на листиках души пишу я кровью
Мой смертный приговор: Убить Любовь.

Спрошу судью я: “Ваша Честь!
В сим приговоре четко напишите
Так, чтобы ясно я смогла прочесть
Как мне Любовь свою убить, потом и увидите

Меня из зала этого холодного суда.
Куда? Вам и решать. Ведь вы – судья: не я.
Голодного Волка в овчарню нечего пускать.

Начнем опрос осужденной?
Зачем и как в груди моей
Возникла эта осужденная Любовь?...
Коль я могла ответить вновь и вновь:

Как вдруг рождается Любовь?
Не женщиной земной бы я была –
Святой иль Ангелом у Божьего Престола.

Моя Любовь, наверное, она из Снов,
Из Одиночества нечаянно соткалась.
Из добрых и сердечных слов,
Невольно сказанных тобой создалась...

Что нужно Женщине, чтоб прыгнуть вниз
С Утеса Грез в Волну Любви?
Всего лишь чувства нежный бриз,
Иль взгляд один: и все Труды.

Потом додумает сама
Сама доскажет, заведет
Ту песнь протяжную на музыку Души:
Как дочке Колыбельную споет.

Тихонько сядет у окна
И нарисует Образ твой
Из красок Неба и Дождя,
Подпишет нежно: “Ненаглядный мой”.

Поднимет оброненный Взгляд,
Возвысит Чувства до Небес..
Накинет свой смиренный Плат
На мягкость золотых волос.

Легко взлетит: не надо крыл.
Они давно дарованы Судьбой.
И полетит туда, где Ты,
Испить яд слов, не сказанных тобой.

Моя Любовь была Чиста,
Немыслима и Безответна.
Теперь тобой и мной осуждена
Приговорена и беззаветна.

Кому останки завещать?
Куда снести ее Одежду?
Как словом Сердце расстрелять?
Куда девать бессмертную Надежду?

Сама себе я все твержу: все было,
Или ты забыла: И Боль была,
И Сердце ты не раз (все тот же приговор твердила)
В себе самой в груди на годы хоронила.

“Что ж , Женщина, ты вновь и вновь
Все ищешь, разбиваясь в кровь.
Ответь: Была ли в Летописи жизни
Твоей такая вот Высокая Любовь?”

“Была и не была” – вздохну, заплачу.
Но не могу я жить иначе..
Я знаю: след от ран затянется:
И Время, и Господь помогут прошлое забыть.

Я стрелки жизненных часов
Поставлю на заветный Час,
Когда, сорвав с петель засов,
Я вновь влечу в Любовь. В последний ль раз?

Что мне ваш грозный суд?
Не вам, не мне стоять у этого Руля.
Господь один мне Судия
И им осуждена я на Любовь.
Пожизненно, навечно, навсегда.

Ваша Светлана Бестужева