Семейное шоу (глава первая)

Сюрприз с десертом. Валерия проверила, на месте ли ключи от машины, мобильный телефон и всякие женские мелочи. Собранная сумка уже стояла под вешалкой в прихожей: сегодня ночным поездом предстояло ехать в командировку в Санкт-Петербург. А до этого нужно было переделать массу дел, так что лучше пусть все будет готово уже сейчас. А машину она может оставить на платной стоянке недалеко от вокзала. А может быть, еще успеет заехать домой, тогда на вокзал ее отвезет муж, и не будет вообще никаких проблем. Сюрприз с десертом. Валерия проверила, на месте ли ключи от машины, мобильный телефон и всякие женские мелочи. Собранная сумка уже стояла под вешалкой в прихожей: сегодня ночным поездом предстояло ехать в командировку в Санкт-Петербург. А до этого нужно было переделать массу дел, так что лучше пусть все будет готово уже сейчас. А машину она может оставить на платной стоянке недалеко от вокзала. А может быть, еще успеет заехать домой, тогда на вокзал ее отвезет муж, и не будет вообще никаких проблем. При мысли о муже Валерия слегка улыбнулась: сегодня ночью он был особенно нежен, но не слишком настойчив: понимал, что ей нужно выспаться перед трудным днем. Ей вообще повезло с мужем: преуспевающий менеджер в шоу-бизнесе, тридцать пять лет – возраст расцвета, а уже заместитель директора агентства «Звезды», хорош собой, спортивен, остроумен и, похоже, сохраняет ей верность. После пяти лет законного брака! Впрочем, нашлось бы, наверное, немало мужчин, которые на его месте вели бы себя так же порядочно. Валерия была, по общему убеждению, образцовой женой и хозяйкой, талантливой журналисткой, чьи материалы охотно печатали все женские и даже некоторые «серьезные» издания. Молода – еще тридцати не исполнилось, с прекрасной фигурой, для сохранения которой она даже ничего особенного не делала, с матово-смуглой кожей, пышными каштановыми волосами и зелеными глазами. Особенно хороши были ноги – любая фотомодель была бы счастлива иметь такие, - но удовольствие лицезреть их было редким для всех. Для всех, кроме мужа, Бориса, Боба, который иногда даже ворчал: Черт знает что! У моей жены самые красивые ноги в Европе, а она постоянно носит брюки. Когда ты наконец отважишься на мини-юбку? Я пуританка, - ласково улыбалась в ответ Валерия. – И мне есть чем порадовать окружающих, кроме длины своих нижних конечностей. Не будь занудой, солнышко. Валерия взяла большую сумку, перекинула через плечо модный дамский ридикюльчик и вышла из квартиры. Аккуратно заперла дверь на оба замка и спустилась вниз, где у подъезда стояла ее машина – маленькая и не слишком престижная «Киа» цвета кофе с молоком с перламутровым отливом. Не престижная – да! – но любимая и ухоженная, под стать своей хозяйке. Редкий случай для женщины: Валерия неплохо разбиралась в автомобилях, права получила чуть ли не одновременно с аттестатом зрелости, а первую машину – подержанные «Жигули» - получила в подарок от родителей к восемнадцатилетию вместо традиционного колечка. Точнее, получила от матери ключи: машина принадлежала отцу, скромному работяге-инженеру, копившему деньги на «стального коня» чуть ли не десять лет и, наконец, купившему вожделенное авто. Но в полной мере насладиться им не успел, поскольку за два года до совершеннолетия дочери ушел из дома к немолодой и не слишком красивой женщине практически с одним чемоданом, потому что устал от бесконечных попреков жены в «неумении жить». Нынешний муж Аделаиды Николаевны, грузинский бизнесмен «питерского разлива», жить умел и ездил исключительно на дорогих иномарках, попутно выполняя все прихоти своей очень красивой и светской жены. Аделаиде Николаевне давно перевалило за сорок, но внешне она выглядела лишь на несколько лет старше дочери, чем безмерно гордилась. Вспомнив о них, Валерия слегка помрачнела. Единственный минус предстоящей командировки: неизбежный визит к Аде (а только так она и разрешала себя называть даже дочери) и бессмысленный светский разговор. Слава богу, Ада никогда не настаивала, чтобы дочь останавливалась у нее. Валерия тоже предпочитала гостиницы, даже любила их, во-первых, потому, что старалась как можно реже встречаться с отчимом, а во-вторых, потому что чувствовала себя там так хорошо и комфортно, как нигде. За исключением, пожалуй, собственной квартиры, но ее нужно было самой поддерживать в порядке, а в гостинице все делали практически невидимые горничные. Валерия отперла машину, предварительно отключив сигнализацию, и села за руль. Майский день начинался прекрасно, небо было совершенно безоблачным, в салоне было уже даже чуть-чуть жарковато. Значит, можно надеяться, что и в Питере ее не зальют дожди и не заморозит холодный ветер: синоптики дружно клялись, что неделя в обеих столицах будет погожей. Тем лучше! Мысленно Валерия пробежала список дел на сегодня: через час у нее встреча с главным редактором модного женского журнала, специализирующегося на прическах и косметике, которая хотела, чтобы Валерия вела у нее регулярную рубрику «Стиль деловой женщины». Потом – встреча с подругой Ниной, тоже журналисткой, но специализирующейся на так называемой «светской хронике» в еженедельных журналах с программами телепередач. Работа – не бей лежачего, зато приглашений на всякие светские мероприятия всегда полно. Незамужняя, свободная и очень-очень раскованная, что забавляло Валерию и позволяло ей еще больше ценить преимущества своей уже устроенной жизни. Если бы только Боб не был иногда таким занудой! Раз и навсегда выбранные позы, до механизма отработанные движения, все знакомо, все предсказуемо, как и те анекдоты, которые он рассказывает в обществе. Но должны же быть у человека недостатки! Так. Дальше – самое важное: встреча с собственным главным редактором Олегом Ивановичем, Олегом, с которым нужно обговорить детали интервью во время командировки и наметить планы на будущее. К тому же вчера по телефону он сказал ей, что хочет посоветоваться насчет постоянной новой рубрики в их журнале «Леди», который и без того занимал одну из первых строчек в рейтинге изданий для женщин, но ведь предела совершенству нет. Значит, будет говорить не меньше часа: очень любит Олег Иванович поговорить, особенно с ней, с Валерией. Олегу Ивановичу – сильно под пятьдесят, под модными костюмами угадывается довольно солидное брюшко, спортом ему, как он говорит, заниматься просто некогда, все время отнимает работа. Когда-то голову его украшали роскошные русые кудри, но об этом помнит только он сам, а окружающие видят довольно забавный кудрявый венок вокруг солидной лысины. Тем не менее, женским вниманием не обделен, недавно развелся в третий раз и теперь находится в поиске очередной спутницы жизни. Несколько раз довольно прозрачно намекал, что если бы Валерия согласилась стать его женой, то, видит Бог, лучшего он бы и не искал больше. Но рук не распускает, и на том спасибо. Дорожит ею, в первую очередь, как ценным сотрудником, и знает, что если переступит определенную черту, то Валерия немедленно хлопнет дверью. Она – верная жена, это ее фирменный знак и им она гордится. Что еще? Ах да, нужно заехать к стареющей кинозвезде, завизировать у нее довольно рискованное интервью о роли женщин в его, звезды, жизни. Плейбой в годах, женатый бессчетное количество раз, о женщинах, тем не менее, говорил с уважением и даже нежностью, но в запале, похоже, наговорил кое-что лишнее. Теперь спохватился, хочет еще раз сам просмотреть текст и, если понадобиться, сверить его с диктофонной записью. Что ж, его право, а материал получился занятный и от себя Валерия ничего не добавляла. Пусть проверяет, пусть вычеркивает или правит, потом будет меньше нервотрепки. Впрочем, ее материалы всегда отличались именно безупречностью и отсутствием пошлости, чем она втайне гордилась. Так что денек предстоял напряженный. Валерия выехала на Ленинский проспект и вскоре по недавно проложенной трассе покатила в сторону Хорошевского шоссе, где располагался «парикмахерский» журнал. Встреча назначена на одиннадцать, ленч с Ниной – на два часа дня, Олег ждет ее в половине четвертого, звезда – после шести. Если нигде не произойдет осечки, то, пожалуй, она все-таки успеет вернуться домой до того, как нужно будет ехать на вокзал. «Красная стрела» отходит в полночь, очень удобно, особенно для тех, кто может спать в поездах. Валерия могла, даже любила: перестук колес действовал на нее успокоительно. В «парикмахерском» журнале ее встретили любезно, но как-то бестолково. Оказалось, что именно сегодня у них жутко неудачный день, куда-то пропал текст с переводом подписей к фотографиям причесок, да еще «завис» компьютер, так что получить от переводчицы повторный вариант по электронной почте физически невозможно. Придется посылать курьера куда-то к черту на рога, а потом в авральном порядке все это монтировать. Плюс – накладка с главным интервью номера, его герой, известный всей Москве стилист, вдруг отозвал материал, не потрудившись даже объяснить причины. Так что главная редакторша металась по помещению, как ошпаренная кошка, шипела на подчиненных и периодически извинялась перед Валерией, рассеянно листавшей журналы в приемной перед чашкой остывшего и не слишком вкусного кофе. Ровно через час она решила, что с нее хватит, эта волынка может длиться до бесконечности, а она в этом журнале не работает и наверняка работать не будет: такая бестолковщина - не ее стиль. Поэтому на сей раз извинилась она и, сославшись на важную следующую встречу, с облегчением покинула этот очумевший муравейник, где, к тому же, курить в помещении строго воспрещалось, а выходить на лестничную площадку элементарно не хотелось. В результате Валерия, сев в свою машину, обнаружила, что до ленча у нее – два часа, а езды до площади Маяковского, где во французской кондитерской и была назначена встреча – от силы пятнадцать минут. И тут, по внезапному движению души, Валерия решила заехать в офис к мужу и пообщаться с ним перед командировкой. На случай, если что-то не сложится, и он не сможет ее проводить. Благо офис находился по дороге – на Беговой улице. Валерия улыбнулась, как всегда при мысли о своем красавце-муже, и тронулась в путь, предварительно убедившись, что выглядит, как всегда, безупречно. Секретарша в приемной отсутствовала, наверняка Боб отправил ее за сигаретами, вечно он забывает их купить, а курит много. Не постучавшись, Валерия тихонько приоткрыла дверь в кабинет мужа и… остолбенела. На диване напротив двери совершенно раздетый Боб сосредоточенно обрабатывал ритмично постанывающую блондинку, которая закинула свои ноги с рубиново-золотыми ногтями ему на плечи: поза, которую Боб вроде бы не знал, во всяком случае, в супружеском сексе не использовал. Их глаза встретились и больше всего Валерию поразило то, что Боб даже не прекратил свои возвратно-поступательные движения, словно не понял, что в дверях стоит его законная жена. Валерия так же тихо, как открыла, закрыла дверь, повернулась и пошла к выходу, так никого по дороге и не встретив. Все двери были плотно закрыты, в коридоре – ни души. Она спустилась вниз, села в машину, отъехала примерно на километр и, затормозив, свернула к обочине, потому что поняла, что видит перед собой не дорогу, а то, что явилось ее взору в кабинете супруга. Да, сюрприз удался на славу! Хоть бы дверь запер, олух поганый. И теперь Валерия сообразила, с кем развлекался ее «верный» супруг на офисном диване. С Катькой, с актрисулькой одного из малоизвестных театров, ставящих, в основном, очень рискованные и, как правило, пошлые пьесы, гордо именуя их авангардистскими. Конечно, только Катька способна пользоваться таким лаком – «вырви-глаз». И патлы ее блондинистые с дивана свешивались, она же их всегда распущенными носит, гордится, что натуральный цвет при такой длине. Ах, стерва! И ведь Боб всегда ее еле терпел и то потому, что их фирма занималась катькиными контрактами. Всегда говорил, что она – дура набитая, что у нее ум – в сиськах, жаль только, что полушария врозь. Если встречались – случайно или в гостях, то ограничивался парой вежливо-бессмысленных фраз, дежурным комплиментом, и все. Оказывается, говорить ему с ней действительно не обязательно, вполне можно найти другую форму общения. Интересно, это у них впервые или, так сказать, уже ритуальное занятие? Валерия почувствовала, что руки у нее дрожат, а на глаза наворачиваются слезы. Со школьных лет она не помнила, чтобы так себя вела. И почему она должна переживать из-за того, что произошло? Не она же изменила – ей изменили. И, наверняка, не в первый раз, просто она так верила Бобу, что никогда не обращала внимания на мелочи, на какие-то неурочные звонки и периодические опоздания домой. Впрочем, если бы и обратила внимание, у мужа всегда нашлись бы разумные объяснения: он – как выяснилось, - изменщик, но не дурак. И ведь ей говорили, что нет на свете верных мужей, все они хотя бы раз, да вкусят запретный плод вне брака. Пожалуйста! Надо было брать себя в руки и успокаиваться. День только начинался, впереди еще масса дел, и она просто не имеет права сидеть тут в машине и жалеть себя. Сейчас нужно найти какое-нибудь приятное, отвлекающее занятие: например, пойти в салон красоты и посидеть в кресле у визажиста. Заодно и маникюр освежить. Домой она, конечно, сегодня не поедет: посидит перед поездом в каком-нибудь тихом ресторанчике или в сауне. Пусть Боб понервничает, подумает над своим поведением. Объясняться они будут после ее возвращения из Питера. Да и скорее всего виновата во всем Катька: эта озабоченная идиотка кидается на каждого мужика, попадающего в поле ее зрения. Наверное, зашла по делам на фирму, заглянула к шефу, потом к Бобу, ну и… Во французскую кондитерскую она приехала с пятиминутным опозданием, зато немного успокоившаяся и заметно похорошевшая после своего импровизированного похода в салон красоты. Ее вторая приятельница, Нина, уже сидела за столиком и тянула из соломинки что-то прохладительное. Насколько Валерия знала Нинины вкусы, это наверняка был какой-нибудь слабенький алкогольный коктейль. Ближе к вечеру напитки будут все крепче, а Нина – все веселее и общительнее. Когда она успевала писать свои заметки, одному Богу известно, но они регулярно появлялись в окучиваемых ею изданиях и на материальные трудности девушка не жаловалась. Привет! – помахала Нина рукой Валерии. – Ты припозднилась или я пришла раньше? Какая разница? – ответила Валерия, усаживаясь напротив нее. – Свои люди, сочтемся. А почему ты не села за столик на двоих? Ждешь кого-то еще? Для Нины это было в порядке вещей: совмещать несколько встреч в одну. Сегодня это было бы крайне некстати: Валерия хотела просто поболтать с подругой и расслабиться, а не делать светское лицо. Катерина звонила, обещала подъехать и привезти мне какой-то новомодный крем. Говорит, что за три дня омолаживает на десять лет. Валерия решила, что ослышалась. Катерина? Катька? Сюда? Да, а что тут такого? У нее сегодня съемки, она позирует для какого-то журнала. Звонила, просила чуть-чуть подождать, будет с минуты на минуту. Так. Теперь это называется съемками для журнала. Интересный термин, никогда не приходилось слышать в такой версии. Позировать-то она позирует, только не для журнала… Нет, не придет Катька, не посмеет после сегодняшнего. Боб уж точно сказал ей, что их «засекли». Не станет девушка нарываться на скандал в общественном месте, вообще постарается какое-то время не попадаться Валерии на глаза. Она хоть и идиотка, но свою выгоду всегда просекает достаточно четко. Я, пожалуй, закажу сейчас, и тебе советую, - сказала Валерия. – Ты же знаешь, что для Катьки нет разницы между двумя минутами и двумя часами. И то верно, - легко согласилась Нина, поправляя привычно-небрежным жестом свою прическу в стиле Мирей Матье, под которую вообще «работала». – Я вообще с голоду умираю, встала сегодня ни свет ни заря, а там даже чайной заварки не оказалось. «Там» - это, надо полагать, квартира, в которой Нина ночевала. Точнее, провела ночь. Естественно, что голодная. Мне кофе покрепче, - сказала Валерия подошедшей официантке, - и рогаликов пару, только мягких. А мне… - начала Нина и осеклась. – А вот и Катерина! Валерия обернулась и не поверила своим глазам: к их столику действительно подходила Катька в алом мини-платье и золотых босоножках на высоченных каблуках. Сверху платье было вырезано так, что было непонятно, как не вывалятся наружу главные катькины сокровища. Немногие мужчины в кафе дружно поперхнулись. Катерина плюхнулась на стул и как ни в чем ни бывало спросила: Только начали заказывать? Молодцы! Мне кофе со взбитыми сливками и пару пирожных по-венски. Мне тоже кофе со сливками и круассан с малиной, - сказала Нина, не отрывая глаз от блистательной приятельницы. Катерина действительно была похожа на ненормально увеличенную куклу Барби, причем выражение лица тоже было каким-то кукольным. Устала на этих съемках, - пожаловалась она, закидывая ногу за ногу и картинно закуривая. – Такую позу принять, другую… Но искусство требует жертв. Это уж точно, - насмешливо заметила Валерия. – Иногда человеческих… Катька похлопала глазами и промолчала. И тут Валерию осенило: Борис ничего не сказал этой кукле. Ни словечка. Закончил дело и выпроводил из офиса. Он же не мог предположить, что она прямиком попрется на встречу с его женой. И, главное, он не мог предположить, что Валерия явится к нему в офис в разгар рабочего дня: такое случилось впервые. Теперь, наверное, сидит и думает, что бы такое сказать поубедительнее. В чем дело, девочки? – забеспокоилась Нина. А что такое? – изумилась Катька. – Сейчас нам заказ принесут, посидим, вкусненького поедим, потреплемся за жизнь. Кстати, Лера, как поживает Боб? На несколько секунд Валерия потеряла дар речи, потом опомнилась. Что за грошовую комедию ты тут ломаешь, Катрин? – ледяным тоном осведомилась она. – Если это – предел твоих актерских способностей, то понятно, почему тебя приглашают только в «авангардные» постановки, где главное – повыше ноги задирать. Ты ничего не понимаешь в актерском искусстве, - высокомерно отозвалась Катька. Девочки, девочки, - уже не на шутку встревожилась Нина. – Что происходит? Ничего особенного, - самым светским тоном отозвалась Валерия. – Просто Катерина встречается с моим мужем. Катерина даже не шелохнулась, только еще более интенсивно захлопала ресницами. Действительно ничего не поняла, идиотка. И действительно Борис ей ничего не сказал. Но сидеть с этой тварью за одним столом она не будет, нет уж, спасибо! Я ухожу, - сказала Валерия, поднимаясь. – Приятного аппетита. Еще раз встретишься с Бобом, передавай ему от меня привет. Она стремительно прошла через залу, не оглядываясь на оставшихся за столиком. Какой-то молодой человек, на свою беду ею заинтересовавшийся, попытался было приблизиться, но Валерия полоснула его таким взглядом, что он тут же оставил свои намерения. Год назад, отдыхая на модном курорте, этот юноша столкнулся с электрическим скатом, но испытанное им сейчас потрясение было куда более острым. «Ну и денек! – подумала Валерия, садясь в машину. – Как с утра не заладилось, так и покатилось. И что теперь делать? Педикюр? Или сразу идти к психоаналитику, чтобы успокоиться? Нет, так дело не пойдет. Во-первых, нужно где-то поесть, потому что из-за этой потаскушки она может остаться голодной, а во-вторых, в «Леди» нужно являться в полном блеске и с олимпийским спокойствием. Иначе Олег вцепится, как репейник в собачий хвост, с вопросами и советами». Валерия нашла небольшую тихую пиццерию в одном из переулков возле Тверской, заказала «Маргариту», апельсиновый сок и крепкий кофе на десерт. А в ожидании заказа откинулась на спинку кресла и стала вспоминать, как у них с Бобом все начиналось… Они познакомились на приеме, который устраивала фирма звукозаписи. Боб, тогда еще совсем молодой, но подававший надежды, сотрудник театрального агентства, и она – очень молодая, начинающая студентка-журналистка, которой поручили сделать «забойный» материал о легальных и «пиратских» дисках. Она тогда еще слабо понимала разницу между теми и другими и так вышло, что именно Боб, выпускник юридического института, растолковал ей эти понятия. А потом проводил домой, то есть в маленькую квартирку в тихом и не слишком престижном районе Москвы, которую она тогда снимала. Точнее, деньги на квартиру давал отчим, Валерия сама еще почти ничего не зарабатывала. В этой же квартирке Боб и остался до утра. Их сразу потянуло друг к другу, оба в тот момент ни с кем не были связаны, то есть связаны серьезно, а в постели оказалось очень хорошо. Особенно Валерии, которая, пожалуй, в первый раз испытала настоящее удовольствие с мужчиной, до этого она лишь терпела не слишком частые интимные контакты с представителями противоположного пола, воспринимая их – контакты – как неизбежную повинность. Слишком сильное впечатление на нее произвел самый первый раз: ей было немного больше семнадцати и невинности ее лишил… ее собственный отчим. Ада в это время находилась в клинике на очередной косметической операции. Давид Вахтангович крайне редко задумывался над тем, какие последствия будет иметь тот или иной его поступок, и совратил падчерицу в общем-то машинально: больше никого под рукой не оказалось. Но обнаружив, что она – девственница, испугался отчаянно и чуть ли не на коленях молил ничего не рассказывать Адочке, клялся, что ничего подобного больше никогда не повторится. А уж он-то сумеет отблагодарить за молчание. Валерия сдержала слово: никому ничего не сказала, хотя плакала в первый месяц много и часто. Отчим тоже не подкачал: к окончанию школы купил падчерице путевку в международный морской круиз и дал с собой солидную сумму на «булавки», а после возвращения Валерии из круиза сообщил ей, что она зачислена на факультет журналистики МГУ, и что экзамены – пустая формальность, все уже схвачено, за все уплачено. И будет оплачиваться в дальнейшем: ежемесячная сумма, которую присылал в Москву Давид Вахтангович была раз в двадцать пять больше обычной стипендии. Плюс деньги на жилье. Конечно, вокруг Лерочки кавалеры вились отчаянно. Не москвичка, но и не из глухой провинции, по всему видно – обеспеченная, маменькина дочка, плюс собственная «тачка» и съемная «хата». Жениться, конечно, никто всерьез не собирался, но клинья под хорошенькую петербуржку подбивали очень усердно. Лера ухажеров не поощряла, но и не отшивала, близко на всем курсе сошлась только с Ниной, которая в Москве знала всех и все, и которую на журфак тоже «пропихнули» влиятельные родственники: двоюродный дядя Нины был главным редактором самой популярной газеты в стране. Эта «сладкая парочка» вызывала зависть у всех однокурсниц, да и у тех, кто постарше – тоже. Но они были совершенно разные: если из любовников Нины к выпускному курсу можно было составить приличный список страниц на… ну, ладно, то Лера числилась в «снежных королевах» и только двое кавалеров, и то не с журфака, а «со стороны» могли похвастать тем, что на какое-то время добились ее благосклонности. Только время это было очень коротким. Четвертым мужчиной в ее жизни стал Борис. Мужчиной четвертым, любовью – первой. По странной иронии судьбы, со дня их встречи до дня свадьбы прошло ровно четыре года, хотя предложение Борис сделал через год после знакомства. Но Валерия, испытывая какой-то суеверный страх перед брачными узами, сказала, что не придает значения формальностям, и что пусть пока все идет, как идет, тем более, что детей заводить они пока не планируют. С ума сойти! – полу шутливо, полу сердито сказал тогда Боб. – Первый раз решился сделать предложение – и полный облом. Любая нормальная женщина стремится затащить мужика под венец, а ты от этого всячески увиливаешь. Вовсе нет, - сказала Валерия, уютно устроившись у него на плече. – Мне с тобой очень хорошо. Но посуди сам: ты живешь с родителями, я снимаю квартиру, работа настоящая только-только начинается. Нужно встать на ноги, обзавестись жильем, заложить фундамент карьеры… Ну ты и финик, Лерка! – с восхищением сказал Борис. – Такая сексуальная, такая женственная и такая… деловая. Ладно, вопрос о браке оставляем открытым? Оставляем открытым, - согласилась Валерия. – И потом, мы же должны с тобой проверить наши чувства, правда? «Зря мы, наверное, оформили отношения, - грустно подумала Валерия, заканчивая свою трапезу. – Пока жили «в грехе», никаких проблем не возникало, любовником Боб был замечательным, всегда старался сделать мне какой-нибудь приятный сюрприз. А потом – сплошная рутина. Даже приемы и презентации похожи один на другой, как близнецы. А уж секс… Все рассчитано и известно до доли секунды и, главное, Боб не хочет ничего менять. Ему и так хорошо. А мне неловко говорить ему, что это все уже скучно. Вот и домолчалась. Сама виновата, наверное». Когда принесли кофе и счет, Валерия уже почти успокоилась. Пару раз звонил мобильник, она глядела на монитор, видела, что звонит неверный супруг и не отвечала. Третий раз высветился номер Нины и Валерия нажала кнопку связи. Ты что психанула? – как всегда в лоб спросила Нина. – Катька, бедная, чуть не описалась со страха. Подумаешь, встретилась она с твоим мужем, попили кофейку… Это она тебе сказала? – кротко осведомилась Валерия. А кто же еще? Конечно, она. Между прочим, совершенно не обязательно заниматься сексом после того, как выпьешь чашечку кофе. Да что ты говоришь?! – начала терять терпение Валерия. – Ты что, не поняла: я их видела. Вместе видела их в офисе Боба! Ну, понятно, видела. Ну так… -Дура! – резко сказала Валерия. – Они трахались на диване, абсолютно голые. Если по-твоему это не секс, то что это? Да ты что?! – ахнула Нина. – Значит, эта стерва белобрысая мне в глаза все наврала? Актриса недоделанная! Мамой клялась, что они просто пили кофе и говорили о ее контракте, а тебя она вообще не видела. Какой мамой она клялась, понятно, - устало сказала Валерия, уже пожалев о своем порыве. – Но меня она действительно не видела, потому что диван стоит изголовьем к двери. Зато я ее ножки напедикюренные видела в очень интересном ракурсе. И Боба между ними во всей красе. Ну-у-у… - протянула Нина и надолго замолчала. – Ладно, вечером подскочу, поговорим. Вечером я уезжаю в Питер. Надолго? Как дела пойдут. Больше я с Катькой на одном поле ромашки собирать не сяду, - выдала напоследок Нина. – Мало вокруг мужиков, что ли? Обязательно нужно женатого, да еще такого, чью жену знаешь? Впрочем, дура – она дура и есть. Набитая. Точнее, небитая. Найдется дама не такая интеллигентная, как ты, попортит ей личико… Валерия с трудом прервала этот поток красноречия и дала отбой. Нина решительно не отличала обычный телефон от мобильного, все равно счета не она оплачивать будет, а кто-нибудь из ее воздыхателей. Интересно, куда она собралась «подскочить» сегодня вечером? И еще более интересно, куда ей, Валерии, возвращаться из Питера? К супружескому очагу? А ведь больше, вроде, и некуда… Собственно то, что Борис купил собственную квартиру, наполовину решило вопрос со свадьбой. Теперь они могли постоянно жить вместе, да и родители Бориса начали проявлять нетерпение. В общем, надавили на Валерию со всех сторон и она сдалась. Карьера у обоих складывалась прекрасно, они отлично ладили друг с другом, можно было и о детях подумать… Выброси из головы, - сказал Боб через год после свадьбы, когда она решилась заговорить о ребенке открытым текстом. – Честно сказать, детей я не очень люблю, особенно маленьких. Нам и так неплохо, правда? Наверное, ей нужно было настоять. Или забеременеть, так сказать, явочным путем. В общем, поставить перед фактом. Но им действительно было вдвоем не то чтобы неплохо, а очень даже хорошо. А главное, она была страстно увлечена своей работой и позволила себя уболтать. Значит, сама виновата в том, что их супружеские отношения зашли в этот тупик. Ведь отношения человеческие на месте не стоят, они развиваются либо в ту, либо в другую сторону. Вот они и развились… Но пока не развелись. Валерия про себя хмыкнула и подумала, что если она начала каламбурить, значит, все не так уж и страшно. Просто нужно какое-то время с Бобом не общаться. Пусть понервничает, позвонит, побегает… А потом она подумает, как и когда его простить. Сейчас же нужно подправить лицо после всего пережитого: носик попудрить, губки подкрасить – и ехать в свой журнал. Она успокоилась, и на встречу с Олегом Ивановичем, своим непосредственным начальником, приедет во время и в нормальном состоянии. В том, что Бориса она простит, Валерия уже не сомневалась. Потому и сидела, вспоминала все хорошее, что все еще его любит. А раз любит, значит… Но побегать Бобику придется. Как бобику. И на задних лапках постоять, и хвостиком повилять. То есть прощения попросить по всем правилам. Вот так. продолжение следует..._**