Наваждение

1. Новоселы     Людмила и Николай с маленьким сынишкой заселились в этом новом кооперативном доме сразу же, как дали воду и газ, и как все новоселы очень долго устраняли нeдоделки, делясь опытом между собой. Этот период обживания новых квартир очень помог перезнакомиться соседям, и скоро молодую симпатичную пару знал уже весь дом. С соседями они сразу взяли верный тон очень уважительного ненавязчивого общения.

Обращались за помощью только в крайнем случае в безвыходных ситуациях и никогда не отказывали в помощи сами. Их спальня - мечта двух лет досвадьбыи года послесвадьбы- граничила с двумя квартирами: слева жила довольно тихая молодая семья, справа в однокомнатную квартиру никто не вселялся. Так как звуки проникали через бетонные перегородки довольно свободно, обеспечивая просто невероятную слышимость, ребята поставили свою новую крепкую шикарную тахту у стенки незанятой квартиры.

Через полгода у соседей слева вдруг начались скандалы, каждый вечер давался спектакль, драматический и очень шумный, а в однокомнатную въехал летчик , командир ТУ-134, лысоватый, с брюшком, очень энергичный и веселый холостяк лет 35. Он возвращался домой поздно с очередной стюардессой. Каждую такую ночь повторялось одно и тоже: сначала сосед показывал на профессиональном 16мм кинопроекторе диснеевскую "Белоснежку", потом одноименный порномультик , потом с шумом , криками и настоящими боями он укладывал стюардесс в постель и начинались резвые скачки. Позже, к радости соседей, они вели себя уже немного потише. Через год, когда наши новоселы уже выучили "Белоснежку" на английском наизусть, летчик купил себе квартиру попросторней и съехал.

Скоро объявился новый сосед - Валерка, довольно тщедушный и несуразный парень с большими глазами, впалыми щеками, большим носом и толстыми губами. Этот портрет дополнялся еще смешными, оттопыренными ушами. Валерка часто попивал, а когда был пьян, становился на вид совсем смешным, к тому же слабым и размягченным.

Поразительным при его внешности было то, каких красивых девушек он приводил к себе на ночь, и то, как проходили эти ночи. Стоны разносились по всем этажам затихшего дома, так что за стенкой пробирало. Николая эти стоны сильно нервировали: слыша их, он чувствовал себя неполноценным мужиком, хотя внутренне был уверен , что это не так. Надо было что-то делать: они с женой не только любить, но и спать не могли больше по ночам. Сначала Николай пробовал договориться с Валеркой по-соседски, просил, чтобы его дамы стонали хотя бы в подушку под его контролем. На что Валерка с виноватым видом, но и самодовольно, подмигивал Николаю:

• Они ж глупые бабы: ну не хотят понимать, я им и так объясняю, и этак - не доходит! Даже, бывает, луплю за крики. Ты уж извини, сосед, - не в ванной же мне спать.

• В ванной, не в ванной , Валера, но обходись как-то без воплей! Ты что спецсредства применяешь? Презервативы с усиками?

• Да нет, стал бы яденьгина это тратить! Все как обычно… И Валерка снова хитро подмигивал .

Недели через две очередная девица разразилась у Валерки душераздирающими криками. Создавалось впечатление, что ее пытают, причем какими-то страшными пытками. Николай не выдержал и позвонил. Ждать пришлось долго. Наконец, Валерка отозвался, и Николай свирепо заорал в трубку:

• Что у тебя там до родов уже дошло? Сына разбудишь! Я сейчас эту девицу с балкона спущу!

• Да я уже пытался ее выгнать, но никак от постели не оторвать! Отвернешься от нее - ревет как белуга, трахаешь - орет , как будто режу ее!

На следующий день Николай пришел с работы пораньше, достал коньяк, позвал Валерку и устроил что-то вроде военного совета. Людмила накрыла им стол. Николай, наполняя рюмашки, заметил мечтательный взгляд Валерки, устремленный на Людмилу. Когда жена вышла, Николай поманил Валерку пальцем, сделал ужасную гримасу и тихо прошипел: " А это для тебя табу, Валера, а то твой труп всплывет через год в нашей речке ниже по течению со следами насильственной смерти!"

• "Что ты, Коля, мы ж соседи, понимать надо…" - прошамкал Валерка, но угроза на него не подействовала, - мечтательное выражение застыло на его физиономии надолго.

На военном совете было принято решение: Николай отдал Валерке пару матрасов, предназначавшихся для гостей, и они договорились, что с орущими " особами" Валерка будет укладываться на кухне. Для себя же Николай решил, что летом обязательно сделает капитальную звукоизоляцию спальни. Допив бутылку, они разошлись. С тех пор Валерка соблюдал условия мирного договора: по ночам к большой радости супругов стало потише.

Однако вскоре Николай понял, какую непростительную ошибку он совершил, позвав соседа к себе на бутылку…

Валерка пил часто и помногу. Необходимость опохмелиться была почти постоянной. Бар у Николая всегда был полон выпивки, и это Валерка засек. Непонятно, что больше привлекало его у Николая: Людмила или выпивка, или то и другое, но Валерка стал часто захаживать к ним. С работы он приходил намного раньше Николая, и тот, возвращаясь, часто заставал Валерку сильно подвыпившим в кампании жены, которая, впрочем, не пила. Николай хмурился, но Валерка понимающе расшаркивался, целовал Людмиле ручку, лез обниматься с ним , но все же вовремя ретировался. "Зачем ты приваживаешь его?" - сердился Николай.

• Что ты Коля, ведь сосед, надо же по-людски!

• Тебе, что, делать нечего, кроме как слушать пьяные разговоры? Да и в конце концов я просто запрещаю тебе принимать его пьяного и спаивать.

Самое удивительное, что Валерка не перестал заходить к ним. Теперь он приходил трезвый как стеклышко, сидел, просматривал журналы, которые водились у ребят, или помогал Людмиле по хозяйству. "Ну вот, уже появился друг семьи",- с тоской думал Николай, но пока молчал…

Та кошмарная ночь, которая будет преследовать Николая всю жизнь, начиналась с нудного дождливого вечера. Людмила уехала навестить тетку, которая жила на другом конце города и из-за погоды осталась там ночевать. Он уже накормил, умыл и уложил сынишку. Переговорил с Людмилой, которая, беспокоясь, позвонила по таксофону. Было ужасно тоскливо и муторно на душе, погода угнетала. Ничего не хотелось делать, ни о чем не хотелось думать. Из телевизора шла очередная муть. Он прилег на тахту и задремал.

Проснулся он ночью, чего-то испугавшись. Может, был страшный сон, но Николай ничего не помнил - сел на постели, обхватив голову руками, и замер. Сон улетучился. Бессонницей он не страдал и не знал, как бороться с ней, кроме как заняться бесконечным счетом.

Вдруг из-за стенки донесся на этот раз не вопль, а что-то вроде "О-ох". Оханья продолжились, меняя силу и тональность. Эти звуки совсем бы не помешали Николаю спать, если бы не бессонница, тем более оханье меньше раздражало его: точно так охала и Людмила, правда, потише, почти шепотом, когда ему удавалось завести ее посильней. Он уже привычно собрался взять вату, чтобы заложить уши и все же уснуть, как вдруг шальная гадкая мысль заставила его содрогнуться и резко подняться на постели: "А вдруг там Людмила?"

Эту поганую звукопроницаемую стену Николай уже изучил вдоль и поперек и знал , что звук проникает большей частью через сквозное отверстие в стене, в которое закладываются с той и другой стороны стены электрические розетки. Подскочив, он потихоньку взял отвертку, вынул розетку, свернул из куска картона тубус и вставил в канал розетки. Теперь слышно было почти так, как будто он присутствовал в комнате у Валерки. Николай улегся на тахте, приложив ухо к тубусу. Ему пришлось ждать довольно долго, так как в комнате у соседа было совсем тихо.

Но вот раздались шлепки босых ног по полу и женский смех: "Я никогда еще с таким удовольствием не подмывалась, подумать только, сколько радости может дать ванна, обычная ванна. А мой на такое не способен. Муж, объелся груш! У него все по назначению: никакой фантазии! Вот это стол - за ним едят, вот это стул - на нем сидят!"

"Боже!!! Людмила!!!"- про себя застонал Николай. "Точно: ее голос, ее интонации! И недавно она читала "Кошкин дом" сынишке".

• Так что? Он тебя ни разу не трахал на стуле? Сейчас я ему покажу, как это делается!

• Ему покажешь? Нет, мне покажешь! - дальше шло громкое чмоканье и довольно противное для постороннего уха мурлыканье.

• Какая молодчина! Жестче губы! Так до стула не доберемся! Скрип стула, заходившего ходуном под тяжестью двух тел, заглушили чмоканья, бессвязные возгласы, оханья и стоны:

• О-ох, как же сладко ты это делаешь! Ой, как мучительно и сладко! О-ох, хорошо! О-ох, как хорошо! Не спеши! Не спеши, дай взд-ох-нуть!"

Николай оторвался от тубуса и выпрямился. Все было слышно и так. Он угрюмо и уже злобно смотрел сквозь стену.

За стенкой скоро все стихло, потом пошел разговор. Николай опять вслушался:

• Жаль не могу остаться у тебя еще на день и ночь! Так хотелось бы запереться от всех, хотя бы на сутки, чтобы вычерпал мой колодец до дна! Рано утром, чмок, я уйду, чмок , тебя будить не буду, чмок, чмок…Но обещай: когда мой уедет ,чмок, ты найдешь для меня денек с ночкой. Я принесу выпить, чмок, еды, сготовлю. Мы запремся на сутки, чмок. Я хочу знать свои пределы, дойти до конца, до точки…

• Не загадываю, но с тобой хорошо, и кормишь классно. Можно, пожалуй…

Кровь зашумела у Николая в голове: она это говорила, она! Кроме всего, Людмила отлично готовила. Сейчас он был уверен уже на все 100%, что за стенкой Людмила. Что делать! Ворваться, прекратить распутство, забрать Людмилу домой, а его стервеца скинуть с балкона? Или утопить в луже?

Он понимал, что сейчас, в горячке не сможет найти верного решения, надо отложить его. Но то, что происходит за стенкой надо немедленно прервать! Он выскочил в прихожую к телефону и набрал Валеркин номер. Он ждал очень долго, пока не услышал недовольный голос соседа:

• Это Николай, Валера…Мы с тобой вроде как соглашение заключили… Сейчас три часа ночи, а я не сплю от ваших криков…

• Каких криков, Коля? Моя барышня ведет себя тихо, как мышка, чуть попискивает…

• Тебе уши заложило, Валера! Это не писк мышки, а рык львицы! Так вот: немедленно выпроводи барышню, иначе я за себя не отвечаю…

• Угрожаешь, Коля? А какое ты имеешь право это требовать? Ты с ума сошел?

• Вот я вышибу твою хилую дверь, там посмотрим , имею ли я право…Даю тебе полчаса. Я не шучу, Валера, тебе будет плохо…

Николай бросил трубку и пошел взбудораженный к бару за бутылкой, потом на кухню. Налил себе коньяка, выпил, оделся, готовясь к бою. Не сделать ошибки! Они не должны пока знать, что он знает все. Но сам он должен удостовериться, что жена была там. Только не сделать ошибки! Свет в подъезде!! Он тихо открыл дверь, бесшумно поднялся на 5 этаж, включил в подъезде свет и застопорил кнопку спичкой.

Вернулся домой, на кухню, и стал потягивать коньяк в ожидании развязки. Дождь продолжал нудно стучать в окно. Наконец, заскрипела Валеркина дверь. Николай подскочил к глазку входной двери, но он был закрыт снаружи Валеркиной ладонью. Он рванул дверь, но дверь держали. Потом с шумом стали спускаться по ступенькам. Николай выскочил в коридор, глянул вниз: женщина, сбегавшая по ступенькам, была полностью скрыта под большой военной плащ-палаткой с капюшоном и была уже далеко внизу. За ней поспешал Валерка. Взревев, Николай ринулся через две ступеньки вниз. Дверь подъезда задержал на секунды Валерка, и сразу поникший Николай увидел, как фигура села в такси. Машина сорвалась с места.

"Провели, как малое дитя!" - Николай медленно опускался по стенке вниз на пол. Он понимал, что теперь обрек себя на жуткие мучения.

Решение пришло быстро: в погоню, надо успеть к тетке как можно быстрее, убедиться, что с Людмилой все в порядке, или …Он думал именно об этом другом, надо убедиться, нужны улики. Он помчался назад в квартиру. Сын крепко спал. Николай вызвал такси, капитальней оделся и , ответив на встречный звонок диспетчера, бросился вниз. Прождал такси недолго: минут через 25 он уже мчался по залитым дождем улицам города. Тетка жила далеко, но именно это и давало шанс догнать, … если уехала действительно Людмила. Он обещал таксисту двойной тариф, лишь бы домчал быстрее. Дом и квартиру тетки Людмилы он хорошо знал: именно она пускала их частенько к себе на ночь, когда они не были еще женаты.

К его удивлению тетка открыла дверь очень быстро и сразу затараторила:

• Что это Вы носитесь друг за другом по ночам? Сами не спите, другим не даете! Людмила только что уехала домой на такси. Она не смогла заснуть, долго ворочалась. Потом приснился кошмар, она проснулась. Ей представилось, что с вами плохо. Оделась, сходила позвонила домой, ты не ответил. Она страшно испугалась, разбудила меня, объяснила. Вызвала такси и поехала домой. А ты - сюда. Что все-таки произошло? У тебя такое лицо…

• Тетя, у Вас вроде была большая плащ-палатка?

• Да, покойного мужа. Я ею на балконе кастрюли укрываю. Ты хочешь взять ее?

• Покажите мне ее!

• Нет уж, сам иди на балкон!

Николай включил свет в комнате, где ночевала Людмила, открыл дверь на балкон: в углу балкона мокрым холмом темнела плащ-палатка, спасая от дождя капусту и прочие теткины соления.

• Нет, тетя, не возьму. Слишком мокрая и грязная. Я поеду домой, такси ждет. Не обижайтесь на нас, просто ночь такая дурная, наваждение сплошное…Простите…

Дома его встретила заплаканная встревоженная Людмила:

• Где тебя носит? Бросил ребенка, сбежал к любовнице, а я как последняя дура…

• Какой любовнице? Что ты мелешь? Я только что вслед за тобой от тетки!

• А туда- то зачем ? Меня проверять? Ночевала ли там? Какой стыд! Бросить ребенка одного дома из-за идиотских подозрений! Но это все же лучше, чем к любовнице..

• Ты -то сама, чего примчалась?

• У меня возникло чувство, что дома не все в порядке, я не могла дольше спать и оставаться у тети. Как видишь, интуиция не подвела.

• Я тоже испугался за тебя и хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

• Давай успокаиваться, посмотри на себя! На тебе же лица нет!

Людмила обняла его и повела в спальню.

На следующий день поздним вечером, уже капитально нагрузившись, Николай брел к остановке троллейбуса, чтобы ехать домой, ноногиупорно не хотели этого маршрута и сами его привели в привокзальное кафе. Он решил выпить чашку кофе для просветления, а если будут знакомые, то и коньячку: один он не пил. Девушка-блондинка , за которой он занял очередь, обернулась и заинтересованно глянула на него. Он подсел к ней за столик, уговорил на коньяк, потом они повторили, потом побрели на остановку. При всей ее заинтересованности продолжения не могло быть: Николай был мужик правильный - на вокзале не знакомился, да и вчерашнее потрясение заняло его целиком.

Наваждение! У него в голове неотвязно проигрывался подслушанный разговор. Но Людмила при встрече была такой естественной. И совсем свеженькой. Не она была у соседа, точно не она. С ума можно сойти! Его семейная жизнь еще вчера такая ясная и светлая могла рассыпаться как карточный домик. Поднимаясь к себе на четвертый этаж, он увидел Валерку, который, пошатываясь и цепляясь за перила, тоже поднимался домой. Его -то Николай меньше всего хотел сейчас видеть. Насмешливо улыбаясь пьяной гримасой, Валерка заголосил:

-Коля! а что ты звонил ночью? Что угрожал? Я не понял…Пошто заставил выставить бабу? И такую бабенку, Коля , ты заставил выставить , век не прощу! Лучше б Людмилочкой своей занялся как следует, больше б толку было, ей Богу, Коля!

Глаза Николая налились кровью. Он схватил тщедушного Валерку, затряс перед собой , а потом откинул к перилам. Но видимо Николай не рассчитал силы: Валерка перелетел через перила,ногиего задрались выше головы. Секунда - он падал вниз головой в пролет лестницы - потом сделал кульбит и приземлился наноги, а затем и на задницу одним пролетом ниже. В одно мгновение Николай протрезвел. Господи! Повезло -то как! Он кинулся вниз к ошарашенному Валерке, который потерял дар речи и только испуганно пучил глаза и качал пальцем : ни-ни!! Николай ощупал его всего: все вроде цело, все на месте. Затащил его на этаж, достал из кармана его куртки ключи, открыл дверь и, затащив Валерку в комнату, положил на постель. Уф! До чего ж везет пьяным! Николай зашел в свою квартиру и осторожно, чтобы не разбудить жену, полез в бар за бутылкой водки. Уйдя на кухню, налил стакан и жадно залпом выпил теплую, противную жидкость. Зубы его, наконец, перестали стучать: ну, дела….!

С того вечера Валерки не было видно, а вскоре он вообще переехал в другой район.

Как-то перед новогодними праздниками супруги навестили тетку. Она как всегда хлебосольно угощала их, накрыв богатый стол.

"Кушайте, детки, кушайте! Все вкусное, все свое, без нитратов! Вот только знаменитых соленых грибочков нет, ребятки! Пропали грибочки. Отчего-то заплесневели и испортились. Ума не приложу", - причитала хозяйка.