Каждому свое (глава 4)

Глава четвертая. Бочка дегтя в ложке меда. Константин появился дома только на следующий день к вечеру, усталый, но очень довольный тем, как повернулись события. Ему удалось вернуть Клару, она пообещала выкроить время и съездить с ним на недельку куда-нибудь в теплые края, отдохнуть. Ему даже не хотелось думать о том, как он будет объясняться с женой и что ей говорить. Если честно, он вообще не собирался что-либо обсуждать с Зоей. Терпела столько лет, еще потерпит, все равно живет, как у Христа за пазухой. Глава четвертая. Бочка дегтя в ложке меда. Константин появился дома только на следующий день к вечеру, усталый, но очень довольный тем, как повернулись события. Ему удалось вернуть Клару, она пообещала выкроить время и съездить с ним на недельку куда-нибудь в теплые края, отдохнуть. Ему даже не хотелось думать о том, как он будет объясняться с женой и что ей говорить. Если честно, он вообще не собирался что-либо обсуждать с Зоей. Терпела столько лет, еще потерпит, все равно живет, как у Христа за пазухой. Тем большим сюрпризом для него было то, что и Зоя, в общем-то, не рвалась выяснять отношения. Она совершенно спокойно поздоровалась с ним, спросила, будет ли он ужинать, получила отрицательный ответ и ушла в детскую. Алина на приезд отца среагировала бурно, но скоротечно: вылетела ему навстречу, поинтересовалась, что он ей привез, услышала, что на сей раз ничего, потому что дела и вообще… И тоже убежала к своему обожаемому компьютеру. "Тепло семейного очага", - иронически подумал Константин и отправился в свой кабинет, посмотреть, нет ли там важных сообщений, которые ему иногда присылали прямо надом- минуя офис и любопытную секретаршу. Ничего особенно интересного не было, биржевые сводки и последниеновостиего тоже не заинтересовали и он спустился в гостиную: захотелось разжечь камин и спокойно посидеть, поглядеть на огонь. Камин он разжег, но тут появилась Зоя, которая, судя по всему, уложила Алину спать и намеревалась посмотреть очередную лабуду (с точки зрения Константина) по телевизору. К его огромному изумлению, Зоя включила новостную программу. -С каких пор ты интересуешься текущими событиями? - довольно дружелюбно поинтересовался он. -А с каких пор ты интересуешься моей жизнью? - в свою очередь спокойно спросила Зоя. -По-моему, естественно, когда муж интересуется… Константин сам понял фальшь интонации и замолк. -Да? Поздновато ты вспомнил про естественность. Кстати, и про то, что ты не только бизнесмен и любовник, но и муж. -Что ты хочешь этим сказать? - побагровел Константин. -Что я хочу развестись. Мне такой муж не нужен. -В каком смысле? - тупо спросил Константин, ожидавший чего угодно, только не требования развода. - Что на тебя нашло? -Не нашло, а ушло, - терпеливо разъяснила Зоя. - Терпение закончилось, ушло, утекло, а любовь… я уж даже и не вспомню, куда она подевалась и когда. -Мы женаты двенадцать лет! А любовь… -Любовь имеет обыкновение проходить быстрее, - закончила Зоя все так же спокойно. - Ты абсолютно прав, Костя, но вместо любви остаются уважение, привязанность, привычки, приличия, наконец. Короче, остаются супружеские отношения. У нас их нет. Подожди, я говорю не о постели, этот вопрос я вообще не собираюсь обсуждать. Дело в том, что я видела тебя там, на приеме, когда ты в зимнем саду…Ты говорил той женщине, что в ней - вся твоя жизнь. Хорошо. Я возвращаю тебе свободу и ты действительно можешь посвятить все своей избраннице. Можешь на ней жениться… -Она не хочет… - начал Константин и снова осекся. Да, сегодня явно не его день. Что ни скажет - все неудачно. -Меня мало волнуют ее желания, - с легкой иронией сказала Зоя. - Мои занимают меня гораздо больше. А я хочу развода. Не волнуйся, тебя этот процесс не разорит. Надеюсь, мы договоримся спокойно, как цивилизованные люди. Развод? Она хочет развода? С ума сошла, что ли? Или она думает, что будет продолжать вести прежнюю жизнь, только станет абсолютно свободной? Фитнесы-митнесы, бутики-шмутики, загородный особняк, драгоценности… Прямо счас! Да он ее просто выгонит с одним чемоданом и… Стоп, а Алина? Дочку-то куда? Вот чертова баба! И как покойно она об этом рассуждает. С адвокатом, что ли, успела поговорить? -Нет, я еще не связывалась с адвокатом, - словно прочитала его мысли Зоя. - Адвокат - это раздел имущества, все нажитое супругами и прочая белиберда. Я знаю, что формально имею право на половину, но дело в том, что мне это не нужно. Я не хочу жить в этом особняке и подыхать от безделья, пока тебя нет, а Алина в школе или у бабушки. Мне не нужны дорогие тряпки и побрякушки. И сумасшедшиеденьгимне тоже ни к чему. Прикинь, сколько ты можешь давать в месяц на содержание дочери, на том и порешим. -А где ты будешь жить? - обалдело спросил Константин. -Я думаю, тебя не разорит, если ты купишь нам с Алиной "двушку" в городе. Элитныйдоммне не нужен, что-нибудь обычное, поближе к моим родителям. Если захочешь оставить мне машину, буду признательна, нет - перебьюсь. Константин молчал, глядя в огонь. Помимо его воли, он думал не столько о морально-этическом аспекте развода, сколько о Зоиных условиях. Умна, ничего не скажешь. Упрись она, начни требовать, как это чаще всего бывает, половину, неизвестно, что бы из всего этого вышло. Впрочем, что значит - "упрись она"? Это ведь не он выступил инициатором развода. Вот если бы не он, а она запротестовала… Что ж, в их среде нравы простые, и она это знает. Поэтому сама хочет уйти и требования выдвигает более чем пристойные: никто не осудит, что супругу с ребенком на улицу выставил без копейки денег, никто не станет злорадствовать, что "дороже свободы ничего нет, и Задонский за свою заплатил по-максимуму". "Двушка" в городе? Вполне реально. Не в спальном, конечно, районе, а в каком-нибудь тихом переулке в центре. Тысяч семьдесят с ремонтом. Тачку он ей, конечно, оставит, больше трех штук за эту машину никто и не даст, нечего жмотничать. Ну, и дочке… Тысячу в месяц Алине, пятьсот - Зое. Хочет жить скромно, пусть живет. -Я свяжусь с адвокатом, - сказал он, наконец. - Полторы тысячи в месяц тебя устроят? Школу Алины, конечно, буду оплачивать я. -Полторы тысячи меня устроят, - сухо отозвалась Зоя, - а школу оплачивать вряд ли придется. Будет ходить в обычную, рядом с домом. Я ее буду и отводить, и забирать, нет нужды возить ребенка с охранником через весь город. Да и зачем нам охранник? Бывшие жены никому не интересны, уж поверь мне. -Значит, мы почти обо всем договорились. Поезжай завтра к риэлтеру, выбери квартиру, которая тебя устроит, я заранее согласен и на любой ремонт. Можешь забрать то, что понадобится из мебели отсюда или составить список и отослать моей секретарше. Квартиру получишь уже обставленную, машина останется у тебя. Учти: ты сама выбрала такой вариант и сама требуешь развода. -Учту, - усмехнулась Зоя краем губ. - Хочешь, расписку напишу? Кровью, чтобы ни у кого ни малейшего сомнения не было в том, кто инициатор, а кто - жертва. -Не смешно, - огрызнулся Константин. - Сегодня переночую в кабинете, а потом поживу в гостинице. Думаю, нам сейчас ни к чему регулярные встречи… -Регулярные встречи? Нам? Ты абсолютно прав, дорогой. Зоя почти весело рассмеялась и вышла из комнаты. Но за дверью она сразу стала серьезной, а в свою комнату поднялась уже с вертикальной морщинкой между бровями. Слова - это, конечно, замечательно, но Константин по-видимому, находится в таком угаре любви к своей топ-модели, что все придется делать ей самой, Зое, и самой обо всем заботится. Что ж, надо привыкать. Очень скоро не будет ни домработницы, ни охранника, которого можно попросить что-то сделать, ни доставки надомвсего, чего только душа пожелает. Не будет дорогого спортивного клуба и посещения модных магазинов. И ведь самое интересное, что ей ни капельки не жаль всего этого великолепия. Зато не будет бесцельных ожиданий по вечерам, бесконечной тревоги: сводки криминальных событий в столице всегда давали для этого достаточно поводов. Будет спокойная и размеренная, но очень своя, личная жизнь. Да и работу нужно будет поискать или курсы какие-нибудь по переподготовке. Бизнес - вещь зыбкая, а бизнес полукриминальный - тем более. Сегодня бывший супруг - мультимиллионер, а завтра, в лучшем случае, нищий, а в худшем - труп. Ему уже все равно, а бывшей семье приходится ох как несладко: сколько уж Зоя видела таких картин в своем окружении, а еще больше слышала леденящих кровь рассказов о таких случаях. Впрочем, какая-то профессия у нее уже есть: французский язык. Есть личные вещи и украшения, на которые можно безбедно прожить несколько лет. Зачем ей, например, три шубы или пять вечерних платьев, одно шикарнее другого? Зачем бриллиантовая цепочка на шею и перстень с камнем карат в пятнадцать? Все это можно потихоньку, не привлекая внимания, продать. В общем, ей только тридцать пять, и она не пропадет после развода. Только нервы крепче будут. Константин же смотрел в будущее далеко не с таким оптимизмом. На развод он согласился потому, что меньше всего хотелось сейчас тратить время на выяснение отношений. Успеет еще разобраться с нюансами, когда Клара будет по горло занята на своих дефиле или как там это называется. И жить он, конечно же, будет не в гостинице, это сказочка для Зои. Жить он будет с Кларой, у нее или в этом особняке или совсем в другом месте, какое она выберет. И конечно же, он убедит ее выйти за него замуж, уговорит, заставит, купит, наконец. Не было еще такой вещи, которой Константин Задонский не добивался бы, если очень этого хотел. Не было и не будет. Следующие дни для Зои полетели, как бешеные. Дочку в школу отвозил и привозил оттуда охранник, а в эти свободные часы Зоя моталась с риэлтером по Москве в поисках квартиры, удовлетворяющей максимальным требованиям комфорта за минимальную цену. На третий день ей повезло: срочно продавали двухкомнатную квартиру в кирпичном доме постройки семидесятых годов на Смоленской площади. Не самое тихое место, конечно, но часть окон выходила на Москву-реку, а одно - в большой зеленый двор. Метро рядом, родители - в пятнадцати минутах езды на троллейбусе, ремонт требуется минимальный, а освободить площадь хозяева готовы хоть завтра:деньгиим были нужны позарез и немедленно. Собственно процедура развода была минимально упрощена: обо всем договаривались адвокаты. Мотив был традиционный: несходство характеров, о нарушении супружеской верности никто даже и не заикался, о материальной стороне дела стороны договорились полюбовно, интересы ребенка ущемлены ни в коей мере не были. Небольшие сувениры кому надо сократили срок процедуры до минимума и через месяц Зоя оказалась уже не женой миллионера, а разведенной женщиной "за тридцать" с ребенком, каких в Москве - десятки тысяч. В день получения свидетельства о разводе Зоя перебралась с Алиной на новое место жительство, причем это мероприятие довольно удачно совпало с началом осенних каникул в школе. После них Алина должна была пойти уже в обычную среднюю районную школу, а не в привилегированный лицей, чему, как ни странно, была несказанно рада. -И не жаль тебе оставлять друзей? - поинтересовалась как-то Зоя. -Друзей? - фыркнула Алина. - Они все тупые, как я не знаю кто. Все разговоры о том, у кого родители круче, то есть папеньки, разумеется. Мамаши-то там все, как на подбор, кошелки-кошелками, только в фирму упакованные. Нет, не жалею ни капельки. Да и надоело, как арестантке, с конвоиром мотаться. Мороженое спокойно съесть невозможно: проверяет, не отравлено ли. Цирк! -У них работа такая, доченька, - вздохнула Зоя. - Конечно, никто нас с тобой травить не собирается. Только имей в виду:деньгитеперь считать придется, как всем нормальным людям. Алина только махнула рукой и надела наушники от плеера. Зоя посмотрела на дочь как-то другими глазами: она считала, что Алина больше похожа на отца и материальный аспект для нее значит очень многое. Оказалось - не очень. Приятное разочарование. Как и открытие того, что продукты можно покупать раза в четыре дешевле, чем те, которые им доставляли на дом, что убрать двухкомнатную квартиру можно и без помощи наемной работницы, а вид на Москву-реку, особенно по вечерам, просто завораживал. Что же касается неизбежного городского шума, то от него удалось отгородиться фирменными стеклопакетами. В общем жизнь постепенно налаживалась. Константин хотел бы сказать то же самое о себе, но как-то не получалось. Клара приняла его и, кажется, даже обрадовалась тому, что ради нее он ушел из семьи (именно такая версия ей была преподнесена вместе с дорогим кольцом, символизирующим начало новой жизни). Первая неделя пролетела, как медовый месяц, Константин даже дела несколько запустил. Потом съездили, как и хотели, на экзотические Багамы, провели там феерическую неделю и вернулись в осеннюю, слякотную Москву. Начались будни и… Во-первых, выяснилось, что привычки у Клары и Константина не то, что разные - диаметрально противоположные. Клара могла не спать несколько суток, а потом за десять-двенадцать часов наверстать упущенное и снова быть в форме. Константин же все-таки привык спать не меньше восьми часов и желательно ночью. Засыпать под музыку и при свете он не мог, а Клара без музыки, причем громкой, просто не жила. В результате на фирму Константин приезжал невыспавшийся и злой, что немедленно чувствовали все его подчиненные. Во-вторых, Клара была совершенно непредсказуемой. Единственное, что она признавала - это график своих съемок и дефиле, тут уж никому никаких нарушений не позволялось, а любые попытки в этом направлении резко пресекались. Но после работы она могла закатиться к друзьям слушать новые записи или просто "балдеть" в сауне с бассейном, а могла отправиться прямиком домой и запереться в спальне, чтобы отоспаться. Никаких отчетов о своем времяпрепровождении она не признавала, считала их покушением на свободу личности, а за эту самую свободу боролась как Анджела Дэвис и Долорес Ибаррури вместе взятые. И, наконец, Клара была фантастической неряхой. Предметы дамского туалета, разбросанные по всей квартире - это были просто милые пустячки, потому что все вещи, попав в окружение Клары, начинали, казалось, свою собственную и весьма насыщенную жизнь. Константин никогда не мог быть уверен в том, что обнаружит свою бритву и лосьон в ванной, а не на кухне или даже в гостиной. Найти чистую, отглаженную рубашку становилось проблемой, а поиски запонок - сущим наказанием. Привыкший к маниакальной чистоплотности и обязательности Зои, Константин брезгливо морщился, обнаружив грязную ванную или другие предметы интимного назначения, не мог привыкнуть к тому, что расческа с пучком бронзовых волос преспокойно оказывалась в холодильнике рядом с продуктами, а ботинки почему-то все время были нечищеными. Но любое, даже самое робкое, замечание парировалось одной и той же холодной фразой: -Я тебя не держу. Живи сам, где хочешь, со своими привычками. Вот к такому повороту событий Константин каждый раз оказывался не готовым. Он не мог жить в хлеву, который создавала вокруг себя его возлюбленная, но не мог жить и без самой возлюбленной. В редкие минуты просветления он давал себе зарок покончить с этим наваждением, продать, наконец, особняк, купить нормальное жилье только для себя и общаться с Кларой по мере необходимости. Беда заключалась в том, что необходимость эта была практически постоянной. Он даже повидать дочь никак не мог выбраться. То дела, то Клара, то еще что-нибудь. Пару раз пытался звонить по телефону, но трубку брала Зоя, а беседовать с ней он был пока еще не готов. Хотя бы потому, что все чаще думал о том, как хорошо он жил прежде, когда был женат на Зое, и придумывал хитрые ходы для того, чтобы восстановить свой брак и прежний образ жизни… сохранив при этом Клару. Понятно, что столь нереальную задачу решить не мог бы никто, да и Клара ясно давала понять, что впредь с женатыми мужчинами связываться не собирается, и что Константин поступил очень мудро, получив свободу от супружеских уз. -Но если ты не хочешь выходить замуж, на кой ляд тебе свобода партнера? - изумлялся Константин. -Ну, я же не всегда буду молодой. Правда? Может быть, мне захочется иметь ребенка или даже детей. И что тогда? Уводить мужчину из семьи? На чужом горе счастья не построишь, мой друг. Иногда он умилялся житейской мудрости Клары, иногда эти банальности раздражали его до крайности. Так же, как и бравирование независимостью, потому что на самом деле девушка жила в основном за его счет. Того, что она получала в своем модельном агентстве, могло хватить на пару походов в ее любимый ресторан, где бутылка элитного виски стоила больше тысячи долларов. Тем не менее, содержанкой себя ни в коем случае не считала и при каждом удобном и неудобном случае подчеркивала, что сама зарабатывает себе на жизнь и никому ничем не обязана. Константин похудел и постарел, но на робкие вопросы окружающих отвечал, что все отлично, просто молодая возлюбленная - это не старая жена иобраз жизнинесколько меняется. Но в один прекрасный день понял, что должен хотя бы немного отдохнуть от этого самого нового образа жизни и с удовольствием улетел в командировку в Амстердам, куда давно собирался, чтобы присоединить к своему бизнесу еще одну маленькую веточку: алмазную. Хотя и опасное это дело, и конкурентов там - не меряно, но в случае успеха прибыль ожидалась просто фантастическая. Вот тогда и посмотрим, кто кому будет определять образ жизни. Деньги могу все, а огромныеденьги- все, что угодно. В Амстердаме было теплее, чем в Москве, пиво - значительно лучше, а женщин - просто невероятное количество. Так, во всяком случае, первоначально показалось Константину. Посетил он и знаменитый квартал "Красных фонарей", но был разочарован: те же девки, только сидят за стеклом. И ни одна из них в подметки не годится его Кларе. Даже Зоя в свои лучшие времена выглядела сексуальнее. Интересно, как она сейчас поживает? Или - не интересно? С делами он, тем не менее, справился успешнее, чем ожидал. Переговоры прошли на хорошем уровне, нужные бумаги были подписаны без проволочек, обязательства, взятые на себя обеими сторонами не казались особенно обременительными. Ели этот план осуществится… Хотя, что, собственно, может этому помешать? Последний день оказался вообще свободным от дел и Константин внезапно понял, что ни минуты больше не может оставаться в этой вылизанной и тихой Европе, что его безумно тянет домой, в холодную и все еще загаженную Москву. Ну, не в сам город, конечно, а во вполне определенную квартиру, где его… ждут? Не ждут? Вот это Константин и решил проверить, хотя чувствовал, что поступает, мягко говоря, неразумно. Клара - девушка особая, что ей в голову взбредет, совершенно непонятно. Хорошо хоть, что смилостивилась - дала ключи от квартиры после того, как он всю ночь прождал ее в автомобиле у подъезда. Где ее носило, правда, не сказала, а он мало того, что не допытался - простил. Он, Костя Гроб, простил девку за откровенное пренебрежение им, хотя многие исчезли навсегда за куда более мелкие прегрешения. Через три часа после принятия "эпохального решения" Константин уже сидел в самолете, который делал транзитную посадку в Амстердаме по пути из Исландии в Москву. Места на нем были, служащим аэропорта было в высшей степени безразлично, когда улетит этот русский: сейчас или завтра утром, так что билет ему обменяли без проблем. И еще через несколько часов он подъезжал на такси к дому Клары, заставляя себя думать не о том, как она его встретит, а об оставленных до завтрашнего дня в Амстердаме спутниках, помощниках и телохранителях, от которых он просто удрал, оставив записку. Если бы кто-то из его недругов мог представить себе, что суперосторожный Задонский способен на такой опрометчивый поступок, добром бы все это явно не кончилось. Из-за двери, как всегда, доносилась музыка, хотя и не слишком громкая. Лишний раз порадовавшись, что купил Кларе пентхаус, а не обычную квартиру, соседи в которой давно бы замучили всех жалобами, Константин вставил ключ в замочную скважину и… И ничего не произошло. Ключ охотно крутился в замке во все стороны, но дверь оставалась запертой. Замок сменить Клара не могла: навороченная дверь признавала только свои, родные. Значит, заперлась изнутри на засов и теперь нужно звонить и как бы не факт, что она откроет. Хотя бы потому, что его-то сегодня Клара никак не ждет, а другим имеет полное право не открывать. Даже молодец, что не открывает. Наверное, отдыхает, иногда у нее случаются такие периоды, когда она остается одна и никого не желает видеть. Ну, его-то она в любом случае сегодня увидит. Припомнив кое-что из очень далекого прошлого и советов бывалых людей, Константин спустился вниз и оттуда по служебной лестнице поднялся на чердак. Дверь, естественно, не была заперта: вечное российское разгильдяйство! Так что на крышу Константин прошел без особых проблем, а поскольку крыша была плоской, то спокойно добрался до того единственного окна в пентхауз, которое - он знал! - можно спокойно открыть снаружи, поскольку его никогда не запирали изнутри. Это было окно ванной комнаты и оно было темным. Тоже повезло. Константин тихонько нажал и окно плавно уехало вверх. Благослови бог того, кто придумал такую конструкцию: окно и крутится, и поднимается, и вообще очень подвижно. Протиснуться в саму ванную комнату было немного сложно, учитывая габариты Константина, но он все-таки исхитрился практически бесшумно проникнуть внутрь. Смешно было бы только, если бы Кларе взбрело в голову запереть ванную снаружи, но на ней, кажется, даже замка не было, только задвижка изнутри. Из-под двери пробивался приглушенный свет, а музыка звучала громче, чем на лестнице. Константин осторожно приоткрыл дверь и увидел краешек кровати, которую Клара в хорошие минуты называла "сексодромом" - из-за размеров и основного предназначения. Он приоткрыл дверь пошире и… остолбенел. Клара лежала на кровати совершенно обнаженная, с закрытыми глазами и блаженной улыбкой. А рядом с ней, опершись на локоть, лежала на боку миниатюрная блондинка с идеальной фигуркой античной статуэтки, и ласкала Клару самым изысканным образом, о котором большинство людей просто не подозревают. В этом плане Константин как раз относился к большинству. И если вполне терпимо относился к лесбиянкам, как к пикантному и заводящему зрелищу, то представить себе в такой роли свою возлюбленную… -Сука! - завопил он, врываясь в комнату. - Я ради тебя всем пожертвовал, я тебе ни в чем не отказывал, а ты… Ты хуже самой грязной подзаборной шлюхи! Теперь понятно, почему я тебя ни разу с мужиком не накрыл! У тебя другие вкусы, дрянь. Клара, оправившись от первого шока, села на кровати и быстрым движением заслонила свою подружку. Это взбесило Константина окончательно. -Ах, ты еще ею и дорожишь! Ну, так прощайся и с ней, и со своей карьерой. Топ-модель! Я тебя сейчас так отделаю, что за место дворника благодарить будешь. Блондинка молниеносно соскочила с постели и кинулась в гостиную, оставив Клару расхлебывать последствия неожиданного вторжения. Константин шагнул к постели и поднял кулак: -Ну, бей! - взвизгнула Клара. - Бей, бандит, урод, мужик, козел вонючий! Бей! Только лучше до смерти, потому что я потом тебя по судам затаскаю, никакиеденьгине спасут. А если убьешь, за меня отомстят, тебе самому не долго останется. Сильный удар отбросил ее в угол комнаты. Клара ударилась головой об угол изысканного комодика эпохи какого-то Людовика, щедро украшенного завитушками и виньетками, дернулась и затихла. Изо рта у нее поползла тонкая струйка крови… "Убил… - как-то отстранено подумал Константин. - Я убил Клару. То есть она упала и ударилась, я ее не убивал. Нужно немедленно связаться с моими в Амстердаме. Я все еще там, они должны будут это подтвердить". Про убежавшую блондинку, которая прекрасно могла опознать его и все подтвердить как раз наоборот, он как-то забыл. Дальше действовал совершенно автоматически: надел перчатки, вышел из квартиры обычным путем, захлопнул за собой дверь, оставленную блондинкой полуоткрытой и спустился вниз. На улице поймал машину и назвал адрес коттеджного поселка, где и оказался через сорок минут. Через час он уже почти успокоился. В камине горел огонь, в баре нашлась бутылка марочного коньяка, закуска была ему не нужна. Он прихлебывал коньяк прямо из горлышка и думал о том, что теперь будет. В Амстердам он уже позвонил, все распоряжения дал. С адвокатом договорился встретиться на следующий день, после обеда. Человек проверенный, знает столько секретов, что одним больше, одним меньше - никакой разницы. В крайнем случае, получит пару лет условно. Если его найдут, конечно… Может, и найдут. Но почему-то эта мысль его больше вообще не волновала. Клара сломала его жизнь - и получила по заслугам. Когда все закончится, он вернет Зою, обязательно вернет, потому что только она его всегда понимала и никогда не обманывала, и они начнут жизнь заново. Родят сына, найдут достойного жениха для Алины. Она хорошенькая девочка, вырастет красавицей, как ее мать. Как ее мать… Он вспомнил молоденькую Зою, строгую и спокойную девушку с прекрасными синими глазами. Вспомнил, как ухаживал за ней, заставил полюбить себя, стать его женой. Вспомнил, какой поддержкой она бывала для него в трудные минуты и как никогда не обременяла мелочами. Как он мог обо всем этом забыть? Как допустил, чтобы такое сокровище выскользнуло из его рук? Его размышления прервал звонок мобильника. Звонил сотрудник милиции, так сказать, "прикормленный", которому Константин время от времени подбрасывал энную сумму денег для своевременного получения информации. Судя по всему, время пришло. -Константин Петрович, это вы? -Я, Миша. Что стряслось-то? -Вы где? -В Амстердаме, - на всякий случай сказал Константин. - Завтра утром прилечу. Так что случилось? -Клара… То есть подруга ваша… В общем, на нее было совершено нападение. Был получен анонимный сигнал. Злоумышленник проник через окно ванной комнаты… -Что с Кларой? -Состояние тяжелое, сильный ушиб головы, рана лица. Но врачи обнадеживают… -Подозреваемые есть? -Пока нет. Отпечатков полно, нужно проверять. Если пострадавшая придет в себя, то тогда, конечно… -Спасибо, Мишаня. За мной не пропадет. Завтра приеду, сам тебе позвоню, будем вместе искать. -Для вас всегда рад, Константин Петрович… Еще бы он не рад! Значит, Клара может выжить. Но былойкрасотыей, конечно, уже не вернуть: кажется, он ко всему прочему сломал ей нос, да и шрам на лице - не лучшее украшение для женщины. Значит,карьерак черту, да и с подружками могут быть проблемы. Ну что ж, каждый получает то, что заслужил. Каждому, как говорится, свое. Константин напрасно беспокоился: его никто не заподозрил, слишком высокого полета птица. Да и кому нужно надрываться в поисках обидчика какой-то там модели. В милиции здраво рассудили, что ежели богатый любовник в больницу не спешит, а шлет букеты и конфеты, значит,любовьзакончилась и можно спокойно заниматься другими делами. Государственных деятелей, вон, пачками убивают, искать нужно наемных убийц, террористов всяких., а не неведомого отморозка, который слегка покалечил девушку. Жива осталась - и слава богу. Клара действительно выжила, но, выписавшись из больницы, совершенно исчезла из поля зрения Константина. Квартиру продала через посредника, машину тоже - и словно растворилась. В модельном агентстве о ней ничего не знали или делали вид, что не знают. В общем, как не было человека, а значит, и проблем больше не существует. Искал же Клару Константин вовсе не для того, чтобы завершить месть, а чтобы… помириться. Не мог он ее забыть, и все тут. Все покаянные мысли о том, что нужно попытаться вернуть Зою, что нужно жить по-другому, как-то лучше, довольно быстро перестали его посещать. Он даже не позвонил бывшей жене, да и о дочери, если честно, вспоминал не часто. В свое время он составил завещание, где все до последнего гвоздика оставлял единственной дочери - и благополучно о нем забыл, а в новом завещании нужды пока не возникало. Особняк Константин продал, чтобы не травить душу воспоминаниями, и купил такую сверхдорогую квартиру в сверхэлитном доме, что даже его коллеги по цеху только руками развели: ну, крутой Костя, ну, дает шороху! А Константину просто некуда стало девать неожиданно пошедшую прибыль от "алмазной веточки", где дела шли удивительно гладко. Настолько гладко, что Константин удвоил охрану, поставил над ней специального начальника и ездить на фирму стал исключительно в бронированном лимузине. Береженого ведь, как известно, Бог бережет. Только иногда позволял себе короткие вылазки инкогнито в Санкт-Петербург, каждый раз с новой подружкой, которую после такой увеселительной поездки никто уже никогда не видел. Откуда они брались и куда девались, знал, по-видимому, только начальник охраны, но его никто не спрашивал о мимолетных любовницах шефа, а сам он вообще открывал рот только в случае крайней необходимости. Работа такая. продолжение следует...**_ Светлана БЕСТУЖЕВА-ЛАДА.**_