Каждому свое (глава 2)

Глава вторая. Попытка - не пытка? В результате все труды массажистки пошли насмарку: расслабление мгновенно ушло, а вот головная боль, наоборот, вернулась. Зоя отправилась в бар, попросила крепкого сладкого чая и таблетку от головной боли, потом закурила (правилами это запрещалось, но вышколенный персонал в некоторых случаях "не замечал" нарушений) и задумалась.

Конечно, то, что Константин находился рядом с молодой красоткой, могло быть чистым совпадением. Мало ли она видела фотографий, на которых известного предпринимателя и филантропа запечатлевали в самых разных компаниях! И фигура его в полутени, так что особо афишировать близость к восходящей звезде он вроде бы не стремится. Хотя, с другой стороны, зачем ему это афишировать?

Интересно, давно он с ней познакомился? Если судить по участившимся совещаниям и ночным заседаниям - не больше полугода назад. До этого, конечно, тоже случались пассии, но крайне мимолетные, которым Зоя просто не придавала значения. Но тогда и в супружеской постели все хоть как-то было. А сейчас - вообще никак, хотя она вполне живая и еще молодая женщина, хочется тепла, ласки, нежности, наконец, да и природа требует свое, а удовлетворять ее требования самостоятельно Зоя то ли не научилась еще, то ли подсознательно брезговала. Так и до хронического невроза можно дойти.

Главное, посоветоваться совершенно не с кем. Подруг у Зои, как таковых, не было: прежние остались в "прошлой" жизни, не вынеся острой завести к везению товарки, новые как-то не появлялись, потому что были совсем из других социальных кругов, да и в основном из провинции. Особым снобизмом Зоя не страдала, но единственная подруга Майка, с которой они понимали друг друга буквально с полуслова, выскочила замуж за сказочно богатого шведа и укатила в благополучные скандинавские страны, где успела родить двух мальчиков-близнецов и одну девочку, и смертельно соскучиться от всеобщей благоустроенности. В Москву она не приезжает, а письма… Это уже прошлый, даже позапрошлый век, Интернет ведь живого общения никак не заменяет.

К матери соваться за утешением и тем более советом - бессмысленно. Она всю жизнь отработала преподавательницей русского языка и литературы, да к тому же провела в абсолютно благополучном браке с инженером почти сорок лет. Метания дочери ей были совершенно чужды и непонятны, по ее представлениям, муж был всегда прав, а жена к его приходу домой обязана приготовить вкусный ужин и подать домашние тапочки. Так-то оно так, но папочка тоже всю жизни был образцовым семьянином, и за домашний уют "платил" огромным уважением и любовью к жене (или к созданному ею домашнему очагу, кто там разберет!). Так что от дома его можно было оторвать только вместе с досками от пола, а других женщин он, похоже, просто не замечал. Другая жизнь, другие нравы… Нет, родители ей тут не помогут, только очередную мораль прочитают.

А вот что Майка бы посоветовала, интересно? Сама-то со своим шведом как-то устраивается, хотя и жаловалась первоначально, что в постели он бревно-бревном, только детей зачинать может, а потом месяцами отдыхает. Были в письмах намеки, что в Стокгольме настоящие мужчины тоже встречаются, особенно среди иностранцев, которые приезжают отдохнуть или в командировку. Вот так. Значит, Майка бы скорее всего жизнерадостно сказала бы:

-Да заведи ты себе любовника! Делов-то! Надоест - бросишь, зато хоть какой-то кайф от жизни словишь. Не в деньгах счастье, подруга.

Конечно, не в деньгах, только как они с Майкой в студенческие годы в этих самых деньгах нуждались! Зато действительно счастливы были, что уж греха таить. Как там у Стендаля написано? "Если человек очень хочет быть министром, он им станет, и именно это будет ему наказанием". Правильно, между прочим, написано, только что же делать?

Зоя стала убирать сигареты и зажигалку в сумочку и наткнулась на кусочек глянцевитого картона, на котором золотыми буквами было напечатано: "Владилен Сомов, художник". И номер телефона с приписанным отрукиномером мобильника. Ага, тот самый молодой гений, который клеился к ней на вернисаже, действительно, его звали Владиленом, Владом. Похоже, это перст судьбы. Время подходящее: час дня, даже законченные представители богемы об эту пору уже завтракают, значит, можно позвонить. Поехать, посмотреть картины, попить кофе…

Когда Зоя доставала свой мобильник и набирала на нем номер, как она поняла, студии художника, у нее слегка дрожали руки. "В первый раз в первый класс", - съязвила она про себя. Но, как говорится, лучше уж поздно, чем никому. Безнравственно? В общем-то, безнравственно, но, как говорила героиня одной из старых, но любимой Зоей польской комедии, лучше быть безнравственной, чем несчастной.

Один гудок, второй, третий… Нет, наверное еще рано, отдыхает маэстро. Но тут телефон ожил:

-У аппарата, - услышала Зоя молодой баритон, изо всех сил стремившийся звучать, как солидный бас.

-Здравствуйте, Влад. Это Зоя. Помните, на вернисаже…

-Здравствуйте. Простите, на каком именно?

-Две недели назад. Зоя Задонская. Вы приглашали посмотреть картины…

-Зоя Задонская! Боже мой, я сразу узнал ваш голос, только не мог поверить в такое счастье. Вы все-таки решились…

-Посмотреть картины? Да. У меня сегодня как раз выдался свободный часок…

-Я так рад, так польщен. Когда бы вы могли подъехать? Вы ведь на машине?

-Конечно. А когда вам удобно?

-Зоя, так вопрос вообще не стоит. Вы - госпожа, приказывайте, повелевайте, в любую минуту я в вашем распоряжении.

"Что-то очень пафосно. Или я ему действительно понравилась? Ведь вспомнил же…"

"Да, после того, как ты назвала фамилию, - ехидно подсказал внутренний голос. - Задонская - это фирма, бренд, а Зой всяких…"

Внутренним голосом Зоя решила на сей раз пренебречь, хотя подсознательно понимала, что определенная истина в этом высказывании есть. Но надо же с чего-то, точнее, с кого-то начинать? Не с деловых же партнеров Константина, а больше она, пожалуй, никого из представителей сильного пола и не знает. Врачи и тренер в клубе не в счет, это не мужчины, а профессионалы.

-Я могла бы подъехать… Где ваша мастерская?

-В центре, в самом центре. На Сивцевом Вражке. А вы сейчас где? За городом?

-Нет, в городе, в клубе. До вас мне ехать, наверное, минут сорок-сорок пять. Это удобно?

-Это великолепно! - с неиссякающим энтузиазмом откликнулся Владилен. - Дом сорок два, я вас встречу около него, на улице. А то вы запутаетесь в наших лестницах и переходах.

-Договорились, еду, - сказала Зоя и отключилась.

Ну вот, мосты сожжены, Рубикон перейден. Теперь нужно ехать и… А если он просто хочет продать несколько своих картин супруге предпринимателя, а как женщина ты его совершенно не волнуешь? Ладно, попытка - не пытка, посмотрим по обстановке. В крайнем случае, действительно куплю какой-нибудь этюд, все равно у мамы скоро день рождения, а у меня уже фантазия иссякла в плане подарков ей, все равно ничего не нужно, все либо слишком дорого, либо нерационально.

С Воробьевых гор до Арбата не так уж далеко, но Зоя, редко выбиравшаяся одна в центр города, довольно плохо его знала. То есть знала, конечно, как пешеход - в свое время они с Майкой исходили весь центр, но как автомобилист… Так что сорока пяти минут едва-едва хватило, чтобы добраться до Кропоткинской площади, а главное, найти подъезд к переулку Сивцев Вражек. Сорок второйдомоказался чуть ли не возле Смоленской площади, да еще машины по переулку двигались чуть ли не со скоростью пешеходов, так что Зоя даже опоздала минут на пять.

Издали она увидела высокую мужскую фигуру, вышагивающую по тротуару возле высокого дома, построенного явно в позапрошлом веке. С одной стороны его подпирала "цековская" новостройка, с другой - мрачноватое здание сталинских времен. Зоя остановила машину и опустила стекло.

-Здравствуйте еще раз. Я все-таки добралась.

-А я уже начал беспокоиться. Давайте я помогу вам запарковать машину во дворе. Тут такие лабиринты…

Поворотов действительно хватало, причем довольно узких. Владилен очень ловко лавировал по ним, и наконец остановил машину возле довольно невзрачного подъезда в глубине двора.

-Милости прошу, - сказал он, вылезая из машины и открывая дверку для Зои. - У нас тут спокойно, но все-таки сигнализация…

-Да-да, конечно, - спохватилась Зоя. - Я как-то растерялась.

-Знаете, лифт идет только до пятого этажа. А у меня мастерская на шестом.

-Ну, не такая уж я старая развалина, чтобы не одолеть пешком два пролета, - рассмеялась Зоя.

-Даже слышать таких слов не желаю! - несколько картинно зажал уши Владилен. - Тут только одно можно повторять: "Женщина, ваше величество, ах, неужели ко мне?"

-К вам, к вам, - продолжала улыбаться Зоя. - Показывайте свои хоромы.

Лифт был старый, скрипучий, казалось, что он поднимается на пятый этаж целую вечность. Да и лестница на шестой этаж оставляла, как говорится, желать лучшего. Тем разительнее был контраст с тем, что открылось за единственной на этаже невзрачной дверью. Зоя шагнула вперед и невольно зажмурилась. Часть потолка была стеклянной и солнце заливало огромную комнату, выкрашенную в серебристо-голубые тона. Светлый ламинированный пол, несколько небрежно разбросанных ковров и ковриков и, конечно, картины, которыми были увешаны практически все стены. Та немногочисленная мебель, которая была расставлена по студии, просто терялась на ее просторах и на фоне полотен.

Зоя неважно разбиралась в живописи, а с точки зрения тех, кто считает себя знатоками и ценителями, была просто профаном. Она искренне считала лучшим художником всех времен и народов Шилова, а сразу за ним - Глазунова, и такой вкус обычно вызывал у собеседников саркастические усмешки и брезгливые гримасы. Зоя относилась к этому спокойно, даже с некоторой бравадой: да, ей непонятны изыски Пикассо и Ван Гога, да она не видит ничего хорошего в импрессионистах и, тем более, абстракционистах, но это ее собственный вкус и она имеет на него полное право.

Слава богу, в этой студии абстракцией и не пахло, все, что было изображено на полотнах, вполне узнавалось, а пейзажи, с точки зрения Зои, были и вовсе недурны. Владилен писал, в основном, акварелью, поэтому некоторая агрессивность, свойственная масляным краскам в его живописи отсутствовала. Легкая размытость пейзажей придавала им особую прелесть, но вот в портретах скорее убавляла узнаваемость, давая лишь какой-то намек на личность и очертания фигуры. Но в целом впечатление было благоприятное. Если найдется хороший спонсор, дело может пойти.

Зоя мысленно одернула себя: она же не спонсором собирается быть у этого молодого человека, да и собственных денег у нее просто нет. Она обернулась и обнаружила, что пока любовалась картинами, Владилен уже успел организовать кофе на низком столике типа журнального возле низкого и широкого дивана глубокого синего цвета, по которому были в беспорядке разбросаны черные, золотистые и серебряные подушки. То ли студию оформлял хороший дизайнер, то ли у самого художника был очень даже неплохой вкус.

-Прошу вас, чем богат, тем и рад. Не обессудьте. Вот сахарница, вот печенье, если вы себе это позволяете. А если хотите…

-Да?

-У меня есть чудесный рижский бальзам, еще тот, доперестроечный. По наперсточку к кофе, а?

-Ну разве что по наперсточку…

"А ты уже начинаешь каждый день выпивать, голубушка, - съязвил внутренний голос. - Сейчас хоть не одна, а то ведь так действительно до алкоголизма рукой подать. Причем женского, который практически неизлечим".

Владилен разлил по действительно крохотным рюмочкам темно-коричневую густую жидкость и поднял свою рюмку:

-За то, что вы появились здесь, - провозгласил он.

Зоя сделала глоток ликера, который приятно обжег рот и очень быстро теплом разлился внутри. С кофе это оказалось еще вкуснее, и она сама не заметила, как из несколько натянутой и принужденной светской беседы стал получаться простой, почти дружеский разговор о всяких пустяках. Владилен расспрашивал ее об увлечениях и пристрастиях, посетовал, что сам никак не преодолеет природную лень и не начнет заниматься на тренажерах, хвалил ее фигуру, прическу, костюм…

-Да полно вам, Влад, - смеялась слегка охмелевшая Зоя, - какой костюм? Я же к вам экспромтом, одевалась для фитнесс-клуба. Так, накинула на себя первое, что под руку попалось.

-Значит, у вас легкая рука, - тут же подхватил Владилен. - Легкая и необыкновенно красивая. Если бы я был скульптором, я бы обязательно вылепил ваширукии назвал бы "Изящество".

-Какой вы, однако, комплиментщик!

-Вовсе нет. Я прямой и правдивый человек, а перед красотой вообще бессилен. У вас же не толькорукикрасивые, но и колени, например. Это такая редкость - красивые колени.

Зоя вдруг обнаружила, что рука Владилена нежно гладит эти самые красивые колени, поднимаясь все выше к краю юбки. Мелькнула мысль, что надо было бы надеть другой, брючный костюм, но в этот момент она оказалась в объятиях молодого человека, а его губы нежно и властно прижались к ее губам.

"Нет!" - внутренне вскричала было Зоя, но еетелоотказалось повиноваться рассудку и скользнуло ближе к партнеру, арукисами обхватили его за шею. Давно забытое тепло заструилось по ногам и животу, Зоя невольно застонала от удовольствия и перестала фиксировать свои действия и вообще думать о них. Владилен ласкал ее медленно и изощренно, постепенно добираясь до самых интимных уголков и одновременно раздевая ее. Это было восхитительно и немного жутко, она чувствовала себя юной девушкой, которую умело соблазняют, и хотелось только одного: чтобы это длилось и длилось. В решающий момент она инстинктивно сжала ноги, но тут же сдалась под натиском новообретенного любовника и через несколько минут закричала от наслаждения…

Когда Зоя очнулась от сладкого забытья, солнце уже ушло из комнаты и она погрузилась в полумрак. Рядом с ней спал Владилен, по-видимому, тоже изрядно утомленный. И тут Зою пронзила мысль: она же впервые в жизни изменила мужу! Изменила практически с неизвестным человеком, не подумав о последствиях, ничего о нем не зная вообще. Господи, да как она вообще могла это допустить?

Зоя осторожно пошевелилась и подвинулась ближе к краю дивана. Ее одежда лежала на полу вперемешку с принадлежностями мужского туалета, и, судя по всему, порядком измялась. Полотняный костюм - не самая удобная форма одежды для адюльтера, да и испачкаться мог на полу-то. Боже мой, о какой ерунде она думает! Нужно потихонечку собираться и выбираться отсюда как можно скорее. Кто знает, что еще в голову придет этому герою-любовнику.

Но постепенно паническое настроение чуть-чуть отпустило Зою. Она на цыпочках прошлась по студии, нашла дверь, которая могла вести в душ, и не ошиблась, только душевая кабинка стояла в углу миниатюрной кухоньки. Судя по всему, студию отделывали совсем недавно и специально для Владилена: зеркал в помещении не предусматривалось. Зоя быстро ополоснулась, вытерлась первым попавшимся под руку полотенцем, придавив в себе врожденное чувство брезгливости, и так же на цыпочках устремилась в комнату, где продолжал безмятежно спать ее новообретенный любовник. Но как тихо она ни двигалась, Владилен все-таки что-то услышал сквозь сон, потому что сначала пошевелился, а потом открыл глаза и резко сел на диване.

-Куда ты? - довольно сухо спросил он.

-Домой, конечно, - растерялась Зоя.

-Ах, ну да, почтенная женщина, мать семейства. Смешно!

-Что смешного-то?

-А то, что в постели ты совершенно неотразима. Дашь фору любой восемнадцатилетней свистушке. Когда я тебя снова увижу?

-А ты действительно хочешь?

-Стал бы я спрашивать!

-Я тебе позвоню. У меня ведь действительно есть дела и обязанности, я не всегда могу свободно располагать своим временем.

-Когда ты позвонишь?

-Скоро. Через несколько дней.

-Буду ждать с нетерпением. Кстати, ты ничего не хочешь приобрести на память?

-Приобрести?

-Ну, я же не миллионер, зарабатываю на жизнь, как могу. Посмотри, вот пейзаж…

-Я лучше возьму вот этот натюрморт с ландышами, - пролепетала Зоя, чувствуя нестерпимую унизительность положения.

Ее просто использовали, употребили, продали любовь, а для маскировки предлагают купить хоть что-нибудь материальное. Ах, боже ты мой, в какую же грязь она влезла!

-Прелестно. Бери натюрморт. Сто баксов.

Зоя судорожно стала рыться в сумке и, наконец, достала требуемую купюру. Денег у нее всегда было в обрез, Константин давал только на хозяйство, да когда она просила на что-нибудь конкретное, обычно для дочери. В таких случаях он не скупился, но беда была в том, что Зоя ненавидела просить, поэтому почти всегда сидела на мели. Хотя, что ей было покупать в подмосковном коттеджном поселке? Муж платил по всем счетам сам, в том числе, и за фитнесс-клуб, поскольку это входило в его представление о необходимом содержании жены.

-Спасибо, - довольно улыбнулся Владилен. - Только не думай, что я каждый раз буду тебе навязывать свои произведения. Просто сейчас у меня обстоятельства…

-Да-да, конечно, я понимаю, - лепетала пунцовая от смущения Зоя. - Разумеется, с кем не бывает… Прелестная картинка… Мне пора, к сожалению.

-Рюмочку на дорожку? - радушно предложил Владилен.

-Я же за рулем!

-Ах да, совсем из головы вылетело. Найдешь дорогу обратно? Ты меня совсем измотала, нет сил одеться…

Прижимая к груди злополучный натюрморт, Зоя вылетела из квартиры и помчалась вниз по лестнице. Сверху до нее донесся голос Владилена:

-Позвони обязательно! Буду ждать!

Отвечать она не стала, озабоченная тем, как бы не поскользнуться и не оступиться на выщербленных, грязных ступенях. Еще раз сесть в допотопный лифт она не решилась бы под страхом смертной казни. Слава богу, лестницу она благополучно преодолела, распахнула парадную дверь и выскочила во двор, освещенный заходящим солнцем. Машина стояла на месте, теперь предстояло только найти выход из этого лабиринта.

Вот это и оказалось сложнее всего. Пару раз она сворачивала в какие-то тупики, один раз чуть не врезалась в мусорные баки, преграждавшие дорогу, наконец, совсем потеряла ориентацию и затормозила. Как выяснилось, очень во время, потому что из-за совсем незаметного поворота вынырнул "Мерседес", который, если бы машина Зои продолжала двигаться, обязательно бы с нею столкнулся.

"Мерседес" резко остановился и из него вышел мужчина лет сорока пяти - пятидесяти, с пышной седой шевелюрой и в тонированных очках. Собственно, только седина и выдавала в какой-то степени его возраст: фигура мужчины была спортивной и подтянутой. Зоя тоже вышла из машины.

-Добрый день, - приветливо сказал мужчина. - Какие-нибудь проблемы с машиной?

-Нет, - покачала головой Зоя, - просто не могу выбраться из этих закоулков. Лабиринт какой-то.

-Это верно, - легко согласился мужчина. - Первый раз все мучаются. Помочь вам?
-Если не трудно…

-Какие же трудности?

Мужчина наклонился к открытой дверце своей машины и негромко сказал:

-Детка, я на пять минут отлучусь, посиди смирно и не скучай.

За тонированными стеклами было трудно разглядеть, к кому обращается мужчина, тем более, что никакого ответа не последовало, лишь слабый щелчок зажигалки.

-Давайте я вас отсюда вывезу. Садитесь на место пассажира.

Почему-то этот абсолютно незнакомый мужчина вызывал у Зои чувство доверия. Хотя ситуация складывалась, мягко говоря, не простая: пустые закоулки дворов, надвигающиеся сумерки, кто-то еще в другой машине…

Ровно через две минуты они выехали в уже знакомый Зое переулок. Поток машин заметно поредел, да и дорогу она себе теперь представляла гораздо более отчетливо.

-Спасибо большое, - сказала она незнакомцу, который собрался уже выходить из машины.

-Не за что, - весело ответил тот. - Спасти даму - долг любого рыцаря. А вам - удачной дороги.

-И вам тоже, - улыбнулась Зоя и продолжала улыбаться, когда мужчина уже скрылся в арке двора.

Нет, все-таки приличные люди на свете не перевелись. Девяносто девять шансов из ста было за то, что встречный водитель обругает ее и поедет дальше по своим делам. А этот повел себя так, будто встретил старую знакомую. И такой обаятельный… Жаль, что нет возможности познакомиться с ним по-настоящему. Она ведь даже не знает, как его зовут.

Впрочем, может быть, это и к лучшему. На сегодня приключений с нее довольно. И не только на сегодня. Она не Майка, любовники ей просто противопоказаны, такой неприятный осадок остался после посещения студии. И с чего она взяла, что может кого-то привлекать, как женщина? Она - жена миллионера, богатая бездельница, неплохо сохранившаяся для своих лет, и только. Нет, нет, и еще раз нет. Наверняка есть еще какой-то способ решить ее проблему одиночества и невостребованности. Таблетки какие-нибудь. Или психоаналитик. Только не такие похождения, она просто умрет от стыда за себя.

И зачем она обещала звонить? Ясно ведь, что продолжения у этойисториине будет. А если он сам позвонит? Хотя, она не давала номер телефона, но это так легко узнать при современном развитии техники. Или снова столкнется с ним где-нибудь на приеме. Как тогда себя держать? Господи, и зачем только она влезла в эту авантюру? Впрочем, немудрено: вчера бутылка вина, сегодня - крепчайший ликер. Сама виновата.

Домой Зоя ехала с удвоенной осторожностью. Не хватало еще только, чтобы ее задержали за езду в нетрезвом виде. Конечно, она давным-давно протрезвела, но запах-то остался. Вот будет позор! И как она мужу объяснит, что оказалась за рулем в таком виде да еще в центре Москвы, где ей вообще было нечего делать?

Только выбравшись на загородное шоссе, Зоя вздохнула немного спокойнее. Тут уже все было знакомо, да и до поселка - рукой подать. Кажется, обошлось. Она взглянула на часы: восьмой час вечера, домработница уже ушла. Вот будет номер, если по закону всеобщего свинства Константин именно сегодня решит прийти домой пораньше.

Зоя даже почувствовала спазм в желудке от страха, хотя понимала, что такое совпадение маловероятно. И только ставя машину в гараж, когда она убедилась, что в доме никого нет, позволила себе слегка расслабиться, пулей взлетела на верхний этаж, побросала всю одежду в стиральную машину и встала под горячий душ. Ей казалось, что она невероятно грязная, что от нее пахнет чем-то чужим и неприятным, и она без конца намыливалась любимым душистым гелем и делала воду все горячее и горячее, как будто хотела смыть с себя кожу.

Когда она, наконец, вышла из ванной комнаты, раздался телефонный звонок. Зоя вздрогнула: а вдруг это Владилен? Но это оказался Константин.

-Ты дома? - спросил он вместо приветствия.

-Где же мне быть? - ответила она вопросом на вопрос, чувствуя невероятное облегчение, хотя звонок мужа вряд ли означал какие-нибудь приятные новости.

Или он все-таки хоть что-то понял и решил вечер провести дома?

-У меня перерыв в совещании, - продолжил Константин, - не знаю, когда мы закончим. Так что не жди меня, ложись спать.

-Как всегда, естественно, - пробормотала Зоя.

-Что? Плохо слышно.

-Я сказала: хорошо.

-И не пей целую бутылку сразу, - не удержался от шпильки Константин.

Ничего не ответив, Зоя повесила трубку. Все нормально, жизнь продолжается, придет ли муж сегодня ночевать - большой вопрос, спасибо, что хоть предупредил на этот раз, а времени - восемь часов, то есть как минимум три часа нужно на что-то убить. А для начала - поесть, а то за весь день только кофе и пила, если не считать легкого завтрака.

Зоя побрела на кухню и тут же поняла, что есть ей не хочется совершенно, а хочется плюхнуться на какой-нибудь диван и зареветь, настолько тоскливо и бесприютно она себя ощущала. Если бы дочка была дома, можно было бы час поиграть с ней, а потом вымыть, уложить спать и почитать какую-нибудь сказку на ночь. Но Алина у бабушки с дедушкой и вряд ли вернется домой раньше завтрашнего дня. Как она там, кстати?

Зоя взяла телефонную трубку и набрала знакомый наизусть номер родителей, который не менялся с момента ее рождения, да и до этого был тем же самым.

-Мама, это я. Как вы там?

-Прекрасно! - послышался бодрый мамин голос. - Алечка с дедушкой погуляли в парке, мы поужинали, сейчас я мою посуду, а они смотрят мультфильмы по телевизору. С одинаковым, кстати, удовольствием.

-Не разрешай им засиживаться допоздна, - попросила Зоя. - Не нужно сбивать девочке режим.

-А никто и не сбивает, вечно ты недовольна. В девять уложу спать, как и положено. У тебя все в порядке?

-Что у меня может быть не в порядке? - вздохнула Зоя. - Сижу дома, жду, когда можно будет спать лечь в более или менее нормальное время.

-Вчерашний вечер удался? Ты довольна?

-Конечно, мамочка, спасибо.

-А сегодня вы что делаете?

-Костя звонил, что задерживается, и чтобы я его не ждала.

-Ну, не может же он быть постоянно возле твоей юбки! Уделил тебе вечер, для такого занятого человека это очень мило. Тебе повезло с мужем, дорогая моя, цени это. У тебя есть все, о чем я в твои годы и мечтать не могла, а папа сколько ни работал, все равно больше инженерского оклада не получал…

Мать завела свою обычную шарманку - это было надолго. Зоя слушала вполуха, вставляла какие-то междометия и чувствовала, как внутри нее нарастает какая-то яростная волна протеста. Да, мамочка, у меня чудесный муж, которого я почти не вижу и для которого я уже давно не женщина. Да, у меня есть все, о чем можно мечтать, кроме нормальной семьи. Да,деньгидля нас не проблема, но что толку, когда почти все вечера она проводит одна в полупустом загородном доме, где днем уже все сделала прислуга, а ей остается только курить и смотреть глупые фильмы по видеомагнитофону. Конечно, она счастлива, а как же иначе?

-… и нужно это ценить, - закончила, наконец мать.

-Конечно, мамуля, - покладисто согласилась Зоя. - Поцелуй за меня Аленьку, когда будешь укладывать ее спать, скажи, что я ее очень люблю. И папе привет передай.

-Обязательно. Мы все тебя целуем, милая.

Разговор удалось закончить благополучно, не сорвавшись, но с каждым разом Зое это давалось все труднее и труднее. Нервы. И как их лечить, неизвестно. Сегодня попробовала не самое благопристойное, но вроде бы испытанное средство - и что? Кроме неловкости, стыда и страха, что все откроется, она сейчас ничего не испытывала. Так к чему, спрашивается, было все это затевать? Только для того, чтобы добавить стресса?

Зоя вспомнила то унижение, которое испытала в последние минуты, проведенные в студии Владилена, свое паническое бегство вниз по загаженной лестнице и, уже не сдерживаясь, уронила голову на яркую скатерть кухонного стола и дала волю слезам, наплевав на то, что глаза опухнут и покраснеет, а на коже появятся лишние морщинки. Для кого ей быть красивой?

продолжение следует...

Светлана БЕСТУЖЕВА-ЛАДА.