Монолог внутреннего голоса

   Удивительная вещь – человеческая память. Как ловко она фильтрует произошедшие когда-то события, отсеивая неприятные воспоминания. И как умело она сглаживает все острые углы прошлого. И ведь как недавно все это было, каких-то полгода назад! И за эти полгода ты забыла то, что, кажется, забыть невозможно? Разве можно это забыть? Я напомню тебе об этом, сейчас нужно принять во внимание то, что ты и он уже когда-то проходили.

Как мило все начиналось: вы были одногруппниками, и то, что вы учились заочно, и не было необходимости видеться каждый день, лишь добавляло интриги в отношения. Слов нет, он очень красив – стройный, гибкий, с угольно черными, небрежно подстриженными, слегка вьющимися волосами, и черными, такими же как волосы, глазами в пол-лица. И фигура… Его фотографию с обнаженным торсом смело можно помещать на обложку мужского журнала. Ты тоже всегда была очень заметной – стройная обаятельная брюнетка, обладающая морем жизненного оптимизма. Именно этот человек, с которым вы так и не смогли составить пару, научил тебя плакать.

Тебе казалось, у вас нормальные отношения - он возил тебя на учебу, а после лекций – ужинать. Ты была знакома с его друзьями, и даже с мамой. Вы часто оставались на ночь вместе, а, когда ночевали каждый в своей квартире, он звонил, и вы подолгу разговаривали. Но ты не хотела замечать то, что бросалось в глаза постороннему человеку при взгляде на ваши отношения: он никогда не демонстрировал вашу близость, старательно избегал твоих друзей. Если тебе нужна была его помощь, далеко не всегда ты могла на нее рассчитывать. Но это мелочи. Хуже было то, что он был грубым, даже жестоким. Ему нравилось причинять тебе боль – посильнее ущипнуть, укусить. Сделать так, чтобы остался след на коже. Но ты оправдывала это – как проявление ревности.

Зато как умело он отмахивался, когда ты, проводя ладонью по простыне, на которой лежала, снова и снова чувствовала под рукой чей-то длинный волос – светлый, темный. Они были разными, как и те, с кем он встречался помимо тебя. Их было много, об этом свидетельствовала его телефонная записная книжка. Ну конечно, далеко не все из них отнимали у него столько свободного времени, сколько ты. Доходило до абсурда – однажды в университете ты лицом к лицу столкнулась с его знакомой, вы обе подошли к нему одновременно, и он не сразу смог решиться сделать выбор – кому из вас в данную минуту отдать предпочтение. И ей, и тебе в тот момент все было предельно понятно. Как ты смогла забыть, что чувствовала в тот вечер в опустевших коридорах университета, когда он ставил тебе же в вину то, что выбрал не ее? Не ее – молодую, искреннюю, надеявшуюся на то, что он когда-нибудь полюбит ее. Он снова, как уже было не один раз, припоминал все те моменты, когда ты, по его мнению, вела себя неправильно по отношению к нему – то, что ты начала встречаться с ним, еще не закончив отношений с другим человеком, то, что иногда ты уходила из комнаты для того, чтобы поговорить по телефону, то, что ты слишком быстро и слишком легко досталась ему. Как много грязи было вылито на тебя в тот вечер, ты забыла? А все сводилось лишь к одному – это из-за тебя он обидел достойного человека. А ты в тот момент вообще не была человеком. И это тоже ты простила ему.

Вспомни, как убегала из его квартиры глубокой ночью, после его очередных обвинений, боясь его грубости. Как вызывала такси, стоя в холодном подъезде. И как, отъезжая от его дома, посмотрела на его окна – свет в них уже не горел. Он просто лег спать.

А еще я напомню, как часто он звонил тебе поздно вечером и говорил, что соскучился. Нет, он не забирал тебя с собой, проезжая к себе домой на машине мимо твоего дома, он просто звонил и говорил – приезжай. Ты прекрасно понимала, что не по тебе он скучает - ему не хотелось быть дома одному, но ехала, каждый раз надеясь, что встреча доставит тебе радость. И как часто твои надежды не оправдывались, потому что он приходил в бешенство, снова и снова видя тебя в хорошем настроении. И он прикладывал много усилий, чтобы оно испортилось. Ему это было необходимо, ты для него и была значима потому, что другие сдавались слишком быстро, просто не выдерживали полярных перепадов его настроения. А ты, словно стойкий оловянный солдатик, оправдывала его, продолжая встречаться с ним, отвечая на его ежедневные звонки, но все чаще тебя стала посещать мысль о том, что присутствие этого мужчины в твоей жизни не избавляет тебя от одиночества. Наконец-то! Ни подруги, ни родители не смогли открыть тебе глаза на него, тебе самой понадобилось пройти через многократное унижение, чтобы понять, что все, что тебе нужно от мужчины – это уважение. И именно тогда ты задумалась о том, что, возможно, было бы лучше, если бы вы вообще не общались – не виделись, не разговаривали по телефону. Никак. Полтора года ты шла к этому, абсолютно верному решению. Но нужна была последняя капля, и он не замедлил предоставить ее.

Вспомни, это неприятно, но необходимо. Ты думала, что так не бывает – когда все чувства к человеку исчезают враз, за какие-то считанные минуты. Бывает! Как будто кто-то внезапно включил яркий свет в полутемной комнате, и все предметы, имевшие неясные очертания и оттого казавшиеся немножко нереальными, вдруг стали удивительно знакомыми, потерявшими ореол загадочности. Именно это произошло с тобой – неожиданно для себя ты увидела его таким, каким он был на самом деле. Не осталось привязанности, но и не возникло вакуума – тебя заполнило спокойствие, граничащее с равнодушием. И человек, который был с тобой все это время, по значимости стал сравним с фонарным столбом, любым из тех, что стоят вдоль дороги. Можно было только благодарить его за то, что он так легко избавил тебя от этой болезненной зависимости.

…Ты снова осталась на ночь в его квартире – временами казалось, что между вами все совсем не так уж и плохо. А днем вы поехали в город – пообедать. После кафе вы заходили в какие-то магазины, много смеялись, был яркий, солнечный майский день, и единственное, что немного омрачало настроение – это необходимость сдавать госэкзамен на следующее утро. Но для подготовки к нему вы договорились, что и предстоящую ночь, также как и предыдущую, ты проведешь в его квартире.

Звонок на его мобильный телефон раздался, когда вы ехали к тебе домой – переодеться, взять лекции. По разговору ты поняла, что звонит девушка. Она упрекала его в том, что он едет в машине с тобой, что вы улыбаетесь друг другу. Он стал оправдываться. Конечно, его смутило то, что этот разговор происходил при тебе, он вообще смущался, когда кто-то узнавал какие-то подробности из его личной жизни. Просто тебе казалось, будто именно ты и была его личной жизнью.

То, что ты услышала от него по дороге до твоего дома, не заставило тебя отказаться от решения провести ночь у него. Кажется, ты интуитивно поняла, что, если ты пройдешь и это испытание до конца, то ты на самом деле захочешь отказаться от этого человека. И ты осталась с ним еще на одну ночь.

Ты никогда не устраивала ему сцен, не закатывала истерик, хотя наверняка нужно было это сделать много раз, нет, ты просто замолкала, сдерживая все те слова, которые хотелось ему сказать. Ты не выглядела надувшей губы маленькой девочкой, скорее наоборот, он видел, что так проявлялась сила твоего характера – ты не высказывала ему претензии, не обвиняла его. Зачем? Он не был глупым, и сам прекрасно понимал, насколько был не прав по отношению к тебе. А ему хотелось, чтобы ты кричала, ведь тогда и он смог бы ответить тебе криком и выпустить огромное нарастающее напряжение.

В этот раз ты снова молча слушала, как он заводит сам себя, и также молча делала выводы. Он говорил, почти кричал о том, что он взрослый человек, и сам волен решать, как устраивать свою жизнь, что он ничего не говорил о твоей значимости в его жизни, что девушка, звонившая ему, слишком хорошая, и слишком любит его, чтобы он мог обидеть ее упоминанием о тебе. Ты слушала, и думала о том, что это все ты уже слышала, как и то, что он любит тебя; что время от времени он и тебя называл очень хорошей и раскаивался в том, что обижает своими поступками. Новым в его монологе было его упоминание о том, что она, увидев вас вместе, может приехать к нему ночью, чтобы проверить, один ли он, и тогда тебе придется уехать, потому что если выбирать между ней и тобой…

Она снова звонила и кричала в трубку, он опять успокаивал ее. Эмоции переполняли ее, они рвались наружу, просили выхода. Она переживала ту стадию влюбленности в него, которую ты миновала в самом начале ваших отношений – стадию накала страстей, стадию, в которой сгораешь в огне собственных фантазий и иллюзий. Но ты прекрасно понимала, что он очень быстро потушит и этот пожар – для поддержания пламени лед - совсем не подходящий материал.

Вот так-то. Может, тогда ты и не решилась бы уйти от него окончательно - слишком много похожих случаев было в ваших отношениях, но, уже очень поздно вечером, лежа в его кровати, ты слышала обрывки фраз, которые доносились из соседней комнаты, где он снова разговаривал с ней по телефону. Он говорил, что у него нет никого кроме нее, что любит ее одну, и, если она не верит в то, что он один, она может приехать к нему, если конечно ей хочется ехать, ведь уже очень поздно…

Ты слышала его разговор; в какую-то секунду эмоции нахлынули на тебя - это была огненная смесь ревности, неудовлетворенности, злости на него, на себя, жгучая смесь, которую не было возможности сдержать внутри себя. И тогда ты позволила ей вырваться наружу. Эта смесь была реальной, осязаемой, она материализовалась из твоего сознания и тебя же заключила в свой эпицентр, распространившись на несколько метров вокруг взрывоопасной сердцевины, неся в каждой своей клеточке огромный отрицательный заряд. Ты с помощью какой-то неведомой силы удерживала этот сгусток энергии вокруг себя; и тогда внутренняя боль, боль, которая и породила эту вибрирующую массу, вдруг начала струйкой вытекать из тебя. Твои эмоции и твоя боль были продолжением друг друга, были единым целым, они не могли существовать порознь. Ты отпустила на волю свои эмоции, и боль сама покинула тебя.

То, что произошло с тобой, уложилось в несколько минут. Это и не могло длиться долго, слишком много энергии ты потратила на то, чтобы выпустить весь негатив, скопившийся в тебе за долгие месяцы, и тогда произошло то, что и должно было произойти - ты вспыхнула и перегорела, как шаровая молния. И именно в этот момент спокойствие, которое было так необходимо тебе, наполнило тебя.

…Он не видел этого, он все еще разговаривал по телефону. По тому, что он говорил ей, стало понятно, что она плачет. Бедняжка, она еще не знала, что он ненавидит женские слезы. Ты искренне пожалела эту девушку, которой еще только предстояло пережить то, о чем ты уже могла себе позволить забыть. Лежа в темноте, ты слушала, как он кричит в телефон о том, что ему надоело слушать ее истерику, что она ведет себя глупо, и если даже ее что-то не устраивает, он не будет менять себя ради нее. Она не знала также и то, что он ненавидит долгие выяснения отношений. Ты воспринимала их разговор именно так, как воспринимает чью-то ссору посторонний человек – с интересом, не вставая на чью-либо сторону и ни в коем случае не принимая близко к сердцу. Всего за несколько минут он стал тебе чужим, и ты радовалась этому. Поэтому, когда он вернулся в темную комнату, в которой находилась ты, и спросил так, как всегда это делал: «ты обиделась?», тебе даже не пришлось его обманывать. Ты была искренна, ответив «нет».

Утром вы расстались. Он все прекрасно понял – молча, именно так, как всегда переживала его крики, ты приняла решение. Оно не было принято под влиянием импульса, и не было смысла пытаться переубедить тебя.

И вот теперь он снова предлагает тебе включиться в его игру. Я попрошу тебя только об одном – пожалуйста, будь бдительна. Этот человек уже не один раз причинил тебе боль, и он не изменился. Он знает много способов подчинить тебя себе. А ты знаешь его: ты ведь научилась его чувствовать, предугадывать его поступки, читать между строк то, что он не досказал. Но ты научилась еще кое-чему – играть по его правилам и получать от этого удовольствие. Так что теперь вы равносильные противники. И если ему вновь захотелось поиграть с тобой, ты не откажешь ему в этом удовольствии. С одной лишь оговоркой – первый ход за тобой.