Только бы не расставаться! (адмирал Колчак)

   Невысокий, крепко сложенный офицер энергичным шагом прошёл мимо пары, прощающейся на перроне. «Знаешь, кто это? Это Колчак-Полярный. Он недавно вернулся из северной экспедиции», - охотно объяснил муж. Ахнув от неожиданной встречи с известным исследователем сибирской Арктики, Анна всматривалась в удаляющуюся фигуру, пока она не исчезла вдалеке. Она навсегда запомнила случайную и мимолётную встречу с тем, кого знала всего пять лет, и с судьбой которого навсегда связала свою судьбу.

_Анна Сафонова родилась в Кисловодске в 1893 году в семье известного музыканта._С юности девушка увлекалась живописью, изучала иностранные языки. В 18 лет вышла замуж за своего троюродного брата – красавца, героя Порт-Артура С. Н. Тимирева. Он был энергичен и смел в поступках, привлекателен и… намного старше Анны.

В 1914 году, в начале войны России с Германией, у них родился сын, а вскоре муж получил назначение в штаб Командующего флотом в Гельсингфорсе. Молодая жена, оставив ребёнка на попечение няни, на три дня отправилась на новое место службы мужа, осмотреться и подготовиться к переезду.

В дни краткого визита Анна и познакомилась с офицером, встретившимся ей на Петербургском вокзале - оба оказались в одном гостеприимном доме. Не заметить Александра Васильевича Колчака было невозможно, в любой компании адмирал становился лидером. Прекрасный рассказчик, умный собеседник, обаятельный мужчина.… Весь вечер новые знакомые провели рядом.

Вскоре 21-летняя Анна Тимирева с маленьким сыном Володей переехала к мужу. В то же время в город перебрались жена Колчака Софья Фёдоровна с 5-летним сыном Славушкой. Эта высокая стройная женщина неполных 40 лет отличалась от других жён морских офицеров образованностью и тонким вкусом.

С момента знакомства Анна прониклась к ней симпатией и восхищение этой женщиной сохранила на многие годы. Как и другие офицерские жёны, летом они жили в дачном посёлке, часто виделись и много общались. А вот встречи с Колчаком случались нечасто – адмирал бывал в Гельсингфорсе наездами.

Анна, молодая, весёлая, подвижная женщина, её острый ум, общительность и интерес ко всему, что происходило вокруг, привлекали многих мужчин. Чувствуя силу своего обаяния, она привыкла к ухаживаниям кавалеров, а вот поведение Александра Васильевича не давало повода думать, что он испытывает какие-то глубокие чувства.

Она поняла это, случайно повстречавшись с Колчаком на ночной улице. Анна шла по улице, думая о тяготах военного времени, о том, как в такую пору ответственно иметь ребёнка, и вдруг увидела шедшего навстречу Колчака.

Они поговорили пару минут, условились вечером встретиться в общей компании и разошлись. «И вдруг я отчётливо подумала: а вот с этим человеком я ничего бы не боялась – и тут же: какие глупости могут прийти в голову!». Однако под «глупостями» скрывались взаимные зрелые чувства.

В ту тревожную пору виделись они нечасто, а выпадавшие свидания проходили, как правило, «на людях». Так прошли 1915 и 1916 годы. В своих воспоминаниях А. Тимирева пишет: «благодаря любви, для меня весь, предреволюционный 1916 год был радостью, праздником. Разбуди меня ночью, спроси, чего я хочу, скажу: «Видеть его!».

В любви она призналась первой: «Я сказала ему, что люблю его. Всегда хочу видеть его, думаю о нём, что для меня такая радость видеть его». И он ответил: «Я Вас больше чем люблю». Оба чувствовали горечь близкой разлуки, но были счастливы, что сейчас вместе.

Вскоре счастливые дни прервали проводы Колчака, назначенного командующим Черноморским флотом, на которые собрались все обитатели городка. Он просил разрешения писать, она не отказала.

Вот и конец, думалось ей после проводов, другая жизнь, другие люди будут окружать обаятельного офицера, весьма увлекающегося человека. Жизнь пошла своим чередом, только без него. Как-то вечером, когда на побывку приехал С. Тимирев, дачное общество собралось на ступеньках террасы. Вдруг подошел рослый матрос в сопровождении горничной С. Колчак. Он передал Анне письмо от адмирала и стал дожидаться ответа.

Появление матроса произвело эффект необычайный. Толстое послание читать было некогда, Анна поспешно написала в ответ несколько строк. Провожая на корабль мужа, она не могла скрыть радости, даже напевала всю дорогу, пока шли к причалу. Вернувшись, бросилась читать письмо, которое начиналось словами «Глубокоуважаемая Анна Васильевна» и заканчивалось «да хранит Вас Бог. Ваш Колчак».

Своё первое письмо он писал четыре дня – в ставке у царя, в Севастополе, в море, преследуя и обстреливая немецкий крейсер. Письма приходили часто – по почте, с оказией через Генштаб, где работал друг Анны, приезжавший в командировки в Гельсингфорс. Однажды, вручая очередное послание, он спросил: «Что же из всего этого выйдет?». Анна шутя заметила, что он и Софье Фёдоровне приносит письма. «Да, но только те письма тоненькие, а ваши такие толстые».

Софья Омирова вышла замуж за Александра Колчака в 1904 г. В мужа она была влюблена всю жизнь, прощала ему лёгкие увлечения, но на этот раз всё было более чем серьёзно. Чувствуя отстраненность супруга, зная о разговорах и пересудах, Софья Фёдоровна морально была готова к разрыву.

Она писала мужу, что хочет только «создать счастливое детство сыну», не навредить ему, а с подругой откровенно делилась своими подозрениями о том, что он оставит её и женится на Тимиревой. Софья была слишком благородна, и, несмотря ни на что, охотно переписывалась, общалась с разлучницей.

«Она была очень хорошая и умная женщина и ко мне относилась хорошо. Она, конечно, знала, что между мной и Александром Васильевичем ничего нет, но знала и другое: то, что есть, - очень серьёзно, знала больше, чем я…», - запишет в воспоминаниях А. Тимирева.

В начале февраля 1917-го С. Н. Тимирев получил отпуск, и супруги поехали в Петроград. Накануне отъезда – в день своих именин – Анна получила от Колчака корзину ландышей, заказанных по телеграфу. Оставлять их было жалко, и она заботливо пристроила душистые цветы среди вещей.

С первого раза в поезд сесть не удалось – с фронта лавиной шли дезертиры, вагоны были забиты. Прибыв в Гельсингфорс, супруги получили приглашение на вечер в Морское собрание. Открыв чемодан, Анна увидела замёрзшие ландыши. Это был последний мирный вечер перед революцией.

В Петрограде Тимиревы поселились в квартире родителей Анны. Как счастливо жили здесь прежде, дом всегда был полон гостей! Теперь все изменилось. В объятом революцией городе жизнь усложнялась с каждым днём, по улицам толпами ходили женщины, требуя хлеба, разъезжали конные патрули, не прекращалась стрельба. Надвигались грозные события.

Тимирев срочно уехал в Ревель. Анна долго не получала от него вестей. Она ничего не знала и о Колчаке, зато приходили тревожные новости о расстрелянных знакомых морских офицерах, об отречении царя от престола.

Новость о заключении Сепаратного мира с Германией застала Колчака в Японии. Он решил повременить с возвращением на охваченную революцией Родину и обратился к английскому консулу с просьбой принять его на службу. Прошение удовлетворили, и русский адмирал принял командование Месопотамским фронтом, однако к месту назначения не доехал – получив в Сингапуре новое назначение.

Из Харбина он отправил письмо Анне, звал к себе, и она решилась на дальнюю поездку. Наблюдая за спешными сборами жены, Тимирев спросил, вернется ли она к нему. «Вернусь», - ответила Анна. Она хотела только увидеть Александра Васильевича, услышать его голос.

Чтобы встретиться, они с двух сторон объехали земной шар. На вокзале не узнали друг друга в толпе сошедших с поезда пассажиров: Анна была в трауре – незадолго до отъезда умер её отец, а он в непривычной форме защитного цвета.

Анна устроилась в гостинице. По вечерам, освободившись от службы, сюда приходил Александр Васильевич, и это время было счастливым для обоих.

Проходил день за днём, Анне пора было уезжать, но не было сил расстаться. «А вы не уезжайте», - уговаривал Колчак. Трудно было порвать с прошлой жизнью, решиться на разрыв с мужем. Он давно решился и обо всём написал Софье Фёдоровне, которая достойно приняла решение супруга.

После смерти Колчака, жена адмирала затребовала его записи, хранившиеся в Пражском музее. Бумаг ей не выдали, и, наверное, это к лучшему. В основном это были письма, адресованные и неотправленные Тимиревой.

После реабилитации в 1960 г. Анна впервые возьмёт их в руки в московском архиве - через полсотни лет прочитает послания, полные душевного тепла и ласки.

Софье Колчак больно было бы читать «эти свидетельства его любви, несмотря на сдержанность тона и на то, что из них было ясно: между нами не было близости», - писала А. Тимирева.

До последнего дня она сохранила о Софье Колчак добрую память, признавалась, что если бы им довелось встретиться, они не были бы врагами. «Я вспоминаю её с уважением и душевной болью, но ни в чём не упрекаю себя. Иначе поступить я не могла».

Анна в письме объяснилась с мужем; продала своё жемчужное ожерелье, чтобы хватило денег на дорогу. Колчак не удерживал ее, верил, что вернётся. Встретившись с супругом, она решительно покончила с неопределённостью в их отношениях.

Объясняться с когда-то любимым человеком - тяжело, по-человечески было больно бросать его. Он просил одуматься, не совершать горьких ошибок. После тяжёлого разговора Анна уехала разбитой и измученной, оставив мужа в отчаянном состоянии и поручив знакомым заботиться о нём.

Наградой за перенесённые переживания и за все будущие несчастья стал счастливый месяц в Токио. Однажды они с Колчаком зашли в русскую церковь, там было почти пусто, служба шла на японском языке, но напевы - русские. Слушали молитву «Всем сердцем» - «самые лучшие слова для людей, связывающих свои жизни». Выйдя из церкви, Анна сказала: «Я знаю, что за всё надо платить – и за то, что мы вместе тоже, - но пусть это будет бедность, болезнь, что угодно, только не утрата той полной нашей душевной близости, я на всё согласна». Родство душ они сохранили до последнего мига, а за недолгое счастье быть вдвоём поплатились жестокими страданиями.

Примкнув к «белому движению», адмирал Колчак в сражениях против Советской власти отстаивал идеалы и принципы, по которым жил и служил Родине долгие годы.

В мае-июне 1919 года две армии Колчака были разбиты, начался распад вооружённых сил, дезертирство. Охранявшие адмирала чехи передали его эсерам-меньшевикам, захватившим власть в Иркутске.

В январе 1920 г. бывшего Верховного правителя России заключили в губернскую иркутскую тюрьму. Анна добровольно последовала за Колчаком, чтобы помочь ему выстоять, сохранить достоинство, поддержать в последние дни.

Оба устали жить в постоянном напряжении. В лютые морозы, двигаясь по страшному пути отступления сквозь бесконечную Сибирь, оба предчувствовали неизбежную гибель. Не раз прощались: «вы были для меня самым близким другом, и самой желанной женщиной на свете», - говорил Колчак.

Годы спустя А. Тимирева не могла смотреть на морозные узоры на стекле без душевного содрогания – оживали тяжёлые воспоминания тех безнадёжных дней. Для неё Александр Колчак был не только любимым мужчиной, но и учителем жизни. Она разделяла его жизненные и нравственные ориентиры, принципы.

Во время прогулок по тюремному двору они часто вспоминали счастливые моменты. Каждый день арестованным пленникам разрешали свидание, и они, словно в старые времена, брались за руки и ходили, ходили. Последняя записка Анне содержала признание: «Конечно, меня убьют, но если бы этого не случилось – только бы нам не расставаться».

…7 февраля 1920 года, на следующий день после дня рождения Колчака, Анна слышала, как ночью его уводили, а сквозь щель двери видела серую папаху пленника.

Стояла лютая февральская ночь, луна светила в окно, очертания чёрной решётки отражались на полу. В час, когда он прощался с жизнью, её свалил мертвый сон.

На берегу речки Ушаковки, в месте её впадения в Ангару, Александра Колчака расстреляли, труп сбросили в прорубь. Наутро тюремщики прятали глаза от Анны. Она спросила у коменданта: «Скажите, он расстрелян?». Комендант не посмел сказать ей правду. «Его увезли, даю вам честное слово». «Не знаю, зачем он это сделал, я была ко всему готова, это только лишняя жестокость, комендант ничего не понимал».

На полвека Анна Васильевна Тимирева пережила дорогого ей человека. Всю жизнь она расплачивалась за дни, проведённые рядом с ним – перенесла семь арестов, жила в неволе. В перерывах между ссылками зарабатывала на пропитание библиотекарем, маляром, чертёжницей, бутафором в театре, архивариусом. Где бы не находилась она по воле злого рока, не проходило и дня, чтобы она не вспоминала то, что было прожито рядом с ним. Все пять лет – от первой встречи в Петербурге до выстрела февральской ночью.