«Труднее всего – увольнять»: совладелица музея темноты о работе с незрячими людьми, инклюзии и социальном бизнесе

Долгое время во всем мире люди с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) игнорировались обществом и часто находились в полной изоляции. В последние годы начался процесс их включения в полноценную жизнь социума. Так называемая инклюзия постепенно меняет рабочее и общественное пространство в России.

Сайт «Страсти» поговорил с Екатериной Гусевой - совладелицей уникального интерактивного музея в центре Москвы, где потерявшие зрение люди помогают гостям адаптироваться в «эталонной» темноте. Незрячие экскурсоводы показывают посетителям, как это - видеть не глазами. Екатерина раскрыла сложности социального предпринимательства, рассказала о работе с людьми с особенностями и объяснила, как поверить в проект и сделать его не только важным для общества, но и прибыльным.

Екатерина, вы совместно с мужем Дмитрием Тейбашем создали музей, где экскурсии для гостей проводят незрячие гиды. Расскажите, как вам пришла эта идея? Поделитесь с нашими читателями историей возникновения музея.

Я приходила в музей наемным сотрудником, позже стала совладелицей, еще позже мы с Димой поженились. Всю основную работу по открытию муж провел сам и трудно смотреть на это без восхищения.

Первый подобный музей в России открылся в Санкт-Петербурге, ранее большая история подобных проектов в течение 40 лет развивалась в Европе. Суть их одна: общество не может быть цельным, пока в нем нет места каждому. Дима вдохновился смыслом и вложился в музей, по стечению обстоятельств сейчас мы управляем им вдвоем и за 1,5 года мы стали уверенными экспертами в этой теме.

Как считаете, вам в итоге удалось в полной мере реализовать идею?

Изначальная идея реализована на очень высоком уровне, но как это бывает, сейчас она обрастает дополнительными проектами. К тому же всегда есть, что улучшить. Мы из тех, кто созданием первого айфона не ограничивается.

Если говорить про некую понятную базу, то музей темноты — это экскурсия, которую ведут незрячие люди для людей с обычным зрением, состоящая из путешествия по пяти локациям. При этом мы уже давно вышли за эти грани. Программ в темноте у нас около 20. Мы научились делать социально-ответственные корпоративы, проводить свидания, делать детские праздники в темноте и программы по реабилитации людей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) и их семей. Мы делаем проекты-коллаборации с известными брендами, помогаем компаниям становиться доступными для людей незрячих.

Например, в 2023 году мы создали инструкцию и провели тренинги для крупной торговой сети по работе с незрячими покупателями, выпустили с ними большой материал, привлекающий внимание обычных покупателей к незрячим людям. Более 1500 магазинов по всей России теперь доступнее для незрячего человека.

Мы регулярно выступаем на форумах приглашенными экспертами, давно стали продюсерским центром для проектов незрячих людей и платформой для креативных коллабораций с компаниями, которые поддерживают идею толерантного общества.

В чем была основная сложность при создании музея?

Сложность. Когда ты каждый день растешь над собой, приходится прилагать усилия. Труднее всего - увольнять неподходящих для целей компании и команды людей, ведь по факту в каждом мы видим ценность. До сих пор делать этого не умеем, но поняли, что менять правила в сторону наилучших для развития компании — это нормально. Как результат, те, кто рассчитывает получать что-то, не отдавая ничего взамен, просто уходят сами. Довольно часто ушедшие сотрудники потом просят взять их на работу обратно. Смотрим индивидуально.

А какая роль в проекте отведена именно вам?

Моя роль сейчас определена как директор по развитию. По факту — это совокупность налаживания внутренних и внешних процессов для реализации корпоративных целей, среди которых устойчивое развитие, популяризация инклюзии как нормы общества и работа с корпоративным сегментом в области доступности среды, корпоративного климата, их товаров и услуг.

В вашем музее впервые в России прошла экскурсия для глухих людей в темноте с полной двойной депривацией органов чувств. Интересно узнать подробности. Это ваша задумка или же где-то подсмотрели, возможно, в другой стране? Что вдохновило вас?

Первый год динамика нашего роста не давала нам возможности изучать мировые практики, мы просто играли в «волка с яйцами», обрабатывая те процессы, которые требовали внимания. Нам удалось с нуля создать систему, так как та, которая предполагалась изначально на деле оказалась мало рабочей в наших условиях. Поэтому подглядывали мы исключительно за собой. У нас получился дисбаланс между загрузкой административной части команды и гидов. Поэтому ребята креативили в помощь музею как могли. И если гипотезы, которые они придумывали, они могли еще и автономно, без особого включения администрации, реализовать - мы были только за.

В начале 2023 года незрячий гид-методолог Максим Петров высказал желание провести подобную экскурсию в нашем музее. Макс занимался фридайвингом и увидел формат экскурсии, которую могут проходить глухие ребята в темноте. Спустя пару месяцев со мной познакомилась девочка Софья, студентка, которая думала развивать тему музеев для глухих, так как сама имеет нарушение слуха. Кстати, в Москве есть Музей в тишине на эту тематику. Всем тоже рекомендуем к посещению, если хотите понять оба аспекта депривации в отдельности.

Когда я пообщалась с Софьей, то поняла, что она с друзьями и есть целевая аудитория Максима в его задумке. Мы организовали экскурсию, а ребята с радостью на нее согласились. Опыт вышел интересный, обратная связь помогла нам осознать важность подобного «маршрута» и список корректировок для его совершенствования. Планируем серьезно упаковать эту программу как реабилитационно-просветительскую для узкой группы людей.

Расскажите об особенностях работы с людьми с ограниченными возможностями здоровья? Как проводится подбор сотрудников?

Особенность в нашем случае, что некоторые вещи сотрудник не может увидеть. Говорю некоторые, потому что обычный человек чаще всего даже не представляет, насколько незрячий может быть адаптирован для комфортной, современной жизни.

В такие моменты подключается сотрудник зрячий, и они делают задачу вдвоем. Также нередка поддержка со стороны незрячего сотрудника зрячему. Поэтому у нас принято считать, что мы все в норме.

Очень важен такой фактор как социализированность и личные мягкие навыки. По факту — это про психологическую зрелость. Именно на нее мы и смотрим в процессе серьезных интервью с будущими сотрудниками.

Большой спрос на такие вакансии?

Отклик на работу большой. Мы, пожалуй, немногие, кто ребят без зрения воспринимает также серьезно как и обычных сотрудников, мы даем им серьезные возможности для роста, но и требования для этого здоровые, у нас никто не играет в поддавки, но мы всегда находим время сделать профессиональный или персональный вклад в сотрудника, который прилагает искренние усилия для личного роста в команде. Поскольку процессы в музее пока достаточно емкие все сотрудники могут видеть полную картину делопроизводства и цепочку управленческих решений. Мы сделали прозрачными все процессы, до которых дошли руки, чтобы не тратить лишнее время на погружение сотрудников в контекст.

Эта возможность развить себя на конкретных примерах и с опорой на мышление руководителя мне кажется самым ценным в команде. Недолог тот час, когда в команду начнут приходить более профессиональные сотрудники в управлении, чем мы с Димой. Это великолепная динамика.

А по какой причине можете отказать соискателю?

Собственно, в этом же и есть причина, по которой мы соискателя можем не взять. Если человек остановился в развитии, у него психологическое сопротивление на дисциплину, он просто базово слабо выполняет те задачи, на которые его пригласили. Обычно эти признаки видны уже на собеседовании, но если мы сомневаемся, то даем человеку тестовый период, чтобы отказ был максимально обоснованным и честным. Ведь бывало, что новички проявляли излишнюю скромность на собеседовании, а в процессе работы в команде раскрывались как ценные сотрудники. Все в рамках разумного.

Возможно, есть какая-то история с особенным сотрудником, которая запомнилась?

У нас настолько особенный коллектив, что мы живем в сплошной интересной истории. Выделить кого-то трудно. Есть сотрудник, который работал в крематории музыкантом, очень талантливый и сильный парень, который из-за общественного предубеждения не мог найти работу в «сфере счастья», не помню, кто ему посоветовал нас, но мы с обеих сторон рады, что Влад теперь часть нашего коллектива. Летом 2023 года он поехал со мной на ВДНХ, нас пригласили ключевыми партнерами открывать павильон «Феникс». Пока мы ждали еще одного нашего гида с собакой поводырем, Влад рассказал мне подробности своей самостоятельной жизни, и меня это очень впечатлило.

Чтобы добираться до работы в музей, он начал пользоваться службой сопровождения Метрополитена и встретил там свою любовь. Замечательная и не единичная история в нашем коллективе. Есть истории гидов, которые у нас семьями работали и история любви гида и администратора. Мне кажется важным подсветить именно этот аспект, ведь частью нашей миссии является и то, что инклюзия может стать социальной и даже семейной нормой.

Екатерина, вы с мужем развиваете социальное предпринимательство в России. Что можете посоветовать людям, которым интересно это направление? Как поверить в проект, если он не всегда прибылен и успешен, но важен для общества?

Во-первых, надо твердо стоять на земле в своих представлениях, избавиться от фантазийности, но не от веры. Если у вас нет свободных миллионов, то важно начинать использовать реалистичные возможности. Пусть даже работать из кафе или на лавочке в парке, вместо аренды офиса. Не надо стесняться того, что пока внешне это выглядит скромно. С 2012 года у меня работает флористический бизнес, он абсолютно прибылен, свои первые 50 букетов для топовых российских глянцевых изданий я делала на «бабушкином» ковре в съемной квартире.

Если вы действительно хотите вырасти в полезном деле, не может быть репутационного стыда. А если он есть, надо проверить свои намерения на чистоту. Возможно, просто хочется называть себя бизнесменом. Это тоже желание, и оно нормально.

Во-вторых, надо уметь выстраивать систему, пока операционка вас не поглотила и не демотивировала.

Третье. Мое мнение, что отлаженные алгоритмы и команда — это фундамент. Предприниматель не только видит продукт на стыке своих возможностей и потребностей рынка, он умеет налаживать живые комьюнити, которые этот продукт будут вместе с ним создавать.

В-четвертых, делегирование. Это как от детей сепарироваться. Сложно, но жизненно важно, иначе не будет воздуха в команде, а у предпринимателя не будет новых зон развития. Например, предприниматель, бизнесмен, владелец и инвестор — это разные по своему внутреннему устройству люди. Надо понимать, какой у вас масштаб и куда вы хотите прийти.

Последнее, чтобы все это вообще состоялось, необходимо понять, что кризисы - часть жизни компании. Это не плохо. У кризиса есть задача - вытолкнуть вас на лучший уровень, пересмотреть то, что уже не работает, найти то, что еще не очевидно, но невероятно полезно для вашей компании. Если научиться управлять последним пунктом, то социальное предпринимательство станет интересным путешествием для вас и важной поддержкой для общества.

Ваш проект существует с 2022 года. Расскажите, что изменилось за это время? Как было на старте и чего достигли сейчас?

Изменилось многое. Если на старте было 20 посетителей в месяц, то сейчас уже более 2,5 тысячи в месяц. Растем дальше. Доход с 30 тысяч в месяц вырос до 3,5 миллиона рублей.

Мы начинали как неизвестный музей, сейчас, где бы я ни выступала, в зале или среди онлайн слушателей всегда есть те, кто у нас был и еще больше тех, кто о нас знает.

Кроме того, за полтора года мы провели более 400 благотворительных экскурсий-терапий для детей из детских домов. Стали реабилитационным центром для людей с ОВЗ и их семей. Также сейчас мы сотрудничаем с ведущими вузами страны (МГИМО, МГУ, Бауманка, ВШЭ), регулярно проводим там просветительские мероприятия. К нам часто приходят компании для сотрудничества по квотируемому трудоустройству. Ведь мы находимся в центре Москвы и те условия, которые мы создаем для наших сотрудников с инвалидностью легко проверить. Мы прозрачны и интересны.

У вас большой штат?

В команде музея было 15 человек стало – 30, включая аутсорсинг, плюс у нас есть 10 основных гидов и команда из семи ребят ОВЗ по зрению, готовых подхватить нагрузку в праздники.

Если не секрет, это прибыльный бизнес?

Если не брать кредитную нагрузку, то бизнес прибыльный. Но тут не надо питать иллюзий, у нас с Димой есть опыт налаживания бизнес-процессов. И еще прибыльность бизнеса, это не показатель покрытия всех вложений. На то, чтобы выйти в эту зону нам потребуется пара лет, а вложено в музей прилично, с учетом того, что только ремонт вышел в три раза дороже из-за санкций, в которые мы попали в 2022 году.

Екатерина, скажите, есть ли у вашего проекта конкуренты в России?

У нас есть друзья - все ключевые российские музеи темноты, работающие с инвалидами по зрению. Конкурент тоже есть, весьма недобросовестный и уже проигравший нам суд (финансовый спор, по давнему договору с Дмитрием). В попытках навредить конкурент подал заявки на регистрацию названий нашего музея и кофейни. Мы их заблокировали, предоставив Роспатенту соответствующие доказательства, и подали свои. Сейчас взаимодействуем с ведомством по этому вопросу.

Были и другие попытки мешать нам работать, но надо понимать, что по мере роста популярности компании такие ситуации могут происходить, с ними тоже надо учиться работать, в первую очередь, чтобы впредь не допускать.

В остальном, эта сфера дружелюбна, и мы имеем прекрасную возможность обмениваться опытом с коллегами, чтобы Россия становилась страной доступной для людей с ОВЗ во всех регионах.

На кого ориентирован музей? Я так понимаю, что прежде всего на зрячего посетителя? Какая у вас целевая аудитория? Сколько в день посетителей бывает?

Верно. На зрячего от пяти лет и до преклонного возраста. Старшая посетительница музея 85 лет жила со страхом темноты и к нам пришла его исцелить.

Мы считаемся качественным семейным досугом. Мы совмещаем сферу развлечений и гуманного просвещения. Поэтому, когда школы или родители ищут место, которое через приключение и игру научит ребенка быть добрее, развить эмпатию и уверенность в себе, - они идут к нам. Сюда же праздники детские, семейные, взрослые.

В 2023 году мы провели мероприятие на 70 человек для двух дипмиссий. У нас в гостях было сразу два иностранных посла, которые увидели, что в России достойный уровень инклюзивного просвещения. К нам часто приходят иностранцы ввиду нашего места расположения. Они испытывают межкультурный шок.

Ваши сотрудники проводят различные экскурсии. Какие пользуются наибольшим спросом? Что интересно людям?

У нас около 20 программ в темноте. Есть флагманские - экскурсия, свидание, свидание VIP, корпоративные тренинги, Брайль (на свету), «Мафия». Еще есть уличный маршрут. Его любят проходить корпоративные клиенты, которые продвигают тему инклюзии в своей компании. Гости чаще приходят именно на первые два формата, вовлекаются в процесс и ощущения, потом идут пробовать другие наши продукты.

А как проходят мероприятия в темноте?

Экскурсии в темноте проходят в групповом и индивидуальном формате. Посетитель покупает билет онлайн или офлайн, далее проходит инструктаж в фойе с нашими дружелюбными администраторами и идут в гости к гиду в идеальную темноту, внутри экспозиционных локаций гид адаптирует людей к темноте. Дальше задает правила игры, благодаря которой гости всего за час раскроют свои органы чувств, поймут быт незрячего человека, организм полностью перезагрузится и отдохнет как на курорте, тело проявит себя максимально ярко, а диалог с гидом раскроет множественные «так можно было» для гостей. На выходе гости скорее всего одарят аплодисментами гида и поймут, что за час ни одна мысль не потревожила их покой.

Чем вас привлекло именно социальное предпринимательство и был ли у вас ранее опыт в бизнесе?

Опыт есть и был. С 2012 года я занимаюсь декором, фитодизайном, озеленением и флористикой. У меня был проект «Люди вне профессии» - в интернете много статей, это и был мой первый собственный социальный опыт, хотя до этого я делала спецпроекты благотворительного характера с известными брендами.

Декором и растениями я занимаюсь и сейчас, больше проектно, это устойчивое и прибыльное направление. Я работаю с крупными проектами, так как за все это время не открыла своего магазина, если честно, мне это никогда не было интересно. Во всем этом мне нравится именно расти в команде единомышленников. Я предприниматель семейного типа.

Расскажите, кто вы по образованию? Оно как-то связано с вашей деятельностью?

Я экономист международник МАЭПа, еще изучила философию в МГУ, религиоведение на спецкурсе ВШЭ и множество психологических программ и литературы. Напрямую ни одно образование не является моей профессией. Но все, что я делаю в музее опирается на опыт. Считаю, что теория может быть подготовкой и она важна, но это далеко не реальность.

Для социального бизнеса - именно в такой форме мы строим наш музей - важно уметь пробовать «на коленке», ведь нет образования, которое учтет букет всех ваших исходных вводных. Все придется налаживать и сращивать на ходу. Поэтому особо ценные качества — это гибкость ума, психологическая емкость и устойчивость, способность говорить на разных языках сотрудников, партнеров, государства, спонсоров (и я не про лингвистику), открытость и другие мягкие навыки.

Почему вы решили работать именно с незрячими людьми? Возможно, уже ранее был опыт взаимодействия?

Для меня зрение - тоже метафора. Не понятно, что проще - видеть мир в его устоявшейся форме или создать его своим воображением без помех. Мне нравится состояние включения, когда мой дом, компания, страна — это Ковчег, в котором хорошо всем и мне от этого тоже хорошо. Изначально, меня в работу с ОВЗ по зрению позвал друг, когда я выразила готовность вкладывать в чье-то дело 15 часов в неделю, но с условием, что оно мне понравится. Сработало молниеносно. Вот я попала в эту среду, а далее познакомилась с Димой и пришла в его музей.

Я почувствовала, что это по мне. Так и есть, мы растем, я вдохновлена, хоть и устала за 2023 год, мой начальник сначала предложил мне стать партнером с долей в бизнесе, позже стал моим мужем. У нас замечательная команда, хоть в период быстрого роста не всегда есть время и силы этот факт часто обнародовать. Я уверена в своем выборе и знаю, что все сделала правильно. Я благодарна за то, что у нас сейчас есть.

Скажите, чему вас научили ваши особенные сотрудники? Какими качествами, на ваш взгляд, обладают люди с ОВЗ, которых не хватает обычным людям?

Ребята, которых мы выбираем в команду, целеустремленные, они преодолевают множество препятствий каждый день, чтобы дойти до работы. Многие ездят из регионов, и это внушает мне понимание, что у меня нет причин для нытья. Хотя мне оно и не свойственно.

Восхищают меня моменты, когда я вижу, что сотрудник упорно пробует разные варианты решения поставленной задачи, подключает других сотрудников и мыслит в формате выгоды для компании, ведь он - ее часть.

Гости, особенно дети пищат от восторга, когда гид безошибочно ко всем обращается по именам или в темноте очень четко направляет гостей к нужным атрибутам выставки. У нас в команде все виртуозно управляют группами, даже если вам дали свободу, будьте уверены вы под чутким контролем.

На мой взгляд разница в том, что в некоторых вещах ребятам требуется больше времени и усилий, им труднее найти работу, потому что много опасений и нет ресурсов к адаптации в компании, они медленнее передвигаются по незнакомой улице, но все меняется, когда мы попадаем в темноту.

В мире достаточно примеров, когда человек свое отличие делает своим достоянием. В нашей системе музея гиды - важная часть коллектива. Мы учимся друг у друга, упрощаем друг другу профессиональный быт, создаем приятный рабочий климат и проходим совместно через кризисы.

Признайтесь, вы строгий начальник или же, наоборот, стараетесь мотивировать сотрудников, поддержать в сложных ситуациях?

То есть, по-вашему, строгость и мотивация – это антонимы? Нужна ли определившемуся человеку мотивация вообще? По мне на работу уже должен приходить самостоятельно замотивированный человек, иначе он подсознательно ждет от начальника и команды бесплатной психотерапии. Мы этим не занимаемся.

Наша управляющая как-то сказала, что в самом начале видела, что сотрудники реагировали на задачу, будто им ее не дают на решение, а просят ее сделать. Вот это люди, которых надо мотивировать аккуратностью в общении, поглаживаниями и так далее. Это ведь задача родителей или терапевта, оплаченного деньгами самого человека. Нет, это не про нас. Мы создали систему, которая имеет нерушимый набор ценностей для каждого сотрудника, поэтому человек, который к нам приходит просто обязан хотеть у нас работать. Материальная и нематериальная мотивация у нас изначально есть. Дальше дело в самом человеке, срез команды это четко показывает.

Требовательность к себе и команде — это тот этап, когда компания наращивает свой фундамент. Фундамент, который поддержит позже все здание в любую погоду.

У меня нет секретов от команды, можно спокойно учиться и задавать вопросы, если есть время, я сажусь и пошагово объясняю причины решения или как я вижу путь, который быстрее приведет сотрудника к цели. Иногда, если вижу, что кейс, по сути, повторяется, прошу их думать самостоятельно и приносить обоснованные решения мне. Я считаю, что я нейтральный начальник, просто меня, как и темноту, каждый использует в меру своего видения. Кто-то берет максимальный опыт и растет, кто-то предпочитает сопротивляться и в итоге ограничивает сам себя, теряет преимущества, которые от взаимодействия со мной можно взять.